«Подъем» № 4, 2023

Малая Родина – боль и радость

«Подъём» – литературно-художественный и научно-публицистический журнал. Его смысловое поле определяет личность в государстве. Героика и романтика деятельности человека на благо Родины – вот что соответствует ценностному ядру журнала.

Основные темы 4-го выпуска журнала «Подъём» за 2023 год: малая Родина (Михаил Рябушкин «Родные соловьи». Рассказы», Фёдор Григорьев «Отцовское тепло», стихи, и др.), батальные страницы истории отечества (Дмитрий Протасов «Осада Лавры. Рассказ о былом» и др.), любовь и страсть (Валерий Казаков «Можжевеловый куст». Рассказ» и др.).

Основные публикации 4-го выпуска журнала «Подъём» за 2023 год: Павел Курятников «Ненужная пассажирка», рассказ, Дмитрий Протасов «Осада лавры. Рассказы о былом», Валерий Казаков «Можжевеловый куст». Рассказ», Николай Бурцев «Оцифрованное время», стихи, Сергей Шуваев «Крестный путь отца Василия», мемуарный очерк, Галина Слугина, Алексей Аксенов «Не воспоминание, а передача и продление…», мемуарный очерк, Максим Горький «Книга», рассказ (предисловие Владимира Новосёлова).

Рубрика «Проза» открывается подборкой рассказов Михаила Рябушкина под общим названием «Родные соловьи». Рассказы Рябушкина нередко содержат бойкие байки, которые ходят в народе. Писатель неизменно акцентирует их разговорную семантику и одновременно – высокий смысл.

В рассказе Рябушкина «Родные соловьи» птица соловей становится символом Родины, вдохновляющим защитников Отечества на ратный подвиг. В рассказе того же автора «Раненая берёза» писатель творчески самостоятельно воссоздаёт берёзу – ещё один яркий патриотический символ. В рассказе описано, как берёза по-своему разрешает сложный родовой конфликт. В результате возникшей драки нож, направленный на человека, по счастливой случайности (по случайности ли или же по милости Божьей?) попадает в берёзу. Участники конфликта остаются целы, но на берёзе остаётся рана. Таким образом, это удивительное дерево принимает боль на себя и спасает людей. Берёза в рассказе Рябушкина обретает не только патриотический, но и почти религиозный смысл.

Кого и почему берёза мирит, кого спасает? Об этом можно узнать, прочитав рассказ. Завершает подборку прозы Рябушкина рассказ «Ильмень-озеро». Завязка произведения напоминает завязку страшных рассказов, которых, бывало, заслушивалась пушкинская Татьяна Ларина – впечатлительная барышня, наделённая поэтическим воображением. У нашего современника также литературно освещается ужас. В народе говорят, что на Ильмень-озере водится нечисть и туда лучше не частить – свидетельствует писатель, оставаясь верным своей ипостаси собирателя народных баек.

Однако в финале рассказа автор не дублирует распространенные в народе сказания про нечисть, а художественно переосмысляет их. Автор вводит в повествование по сути новую новеллу. Её сюжетная канва заключается в том, что двое закадычных друзей, ранее работавших в органах правопорядка, а ныне находящихся на заслуженном отдыхе, запасшись спиртным и провизией, отправляются на проклятое людьми озеро порыбачить. Времени у них впереди много…

Увлекшись спиртным, они поочерёдно начинают посапывать, клевать носом, беседа не клеится… Однако всё обходится относительно благополучно, они возвращаются домой живыми и даже с уловом – но «разговор не получился» – так обозреватель журнала мог бы интерпретировать оскомину, которая осталась у обоих друзей в результате их рассеянности, невнимания и допущенных просчётов в поведении. Автор рассказа иносказательно внушает читателю, что даже в дружбе, которая в принципе располагает забыться и расслабиться, человек вынужден сохранять самоконтроль, своего рода само-режиссуру и артистическую выдержку – иначе может возникнуть досадная неловкость и перед старым другом, лицом, казалось бы, доверенным, «в доску своим». Таким образом, психофизическая естественность не является исчерпывающим позитивным критерием человеческого поведения; пить надо уметь.

К сказанному хочется добавить, что наш современник, певец и артист Мамонов, ныне покинувший сей мир, всегда считал, что пить – это особое искусство. Просто «наклюкаться» и потом спать – это не интересно, а вот достойно вести застольную беседу – это искусство, которое граничит с искусством словесника, будь то поэт или прозаик. Едва ли будет натяжкой утверждать, что Мамонов брал уроки означенного искусства у Есенина, который был внутренне противоположен банальному алкашу. Что же отличало Есенина просто от любителя крепких напитков? Сочетание обжигающей искренности с безупречным артистизмом (ослепительно белая рубашка, умение себя подать и др.). И наш современник – Рябушкин – восславивший раненую и ранимую берёзу, не называя имени Есенина, ненавязчиво призывает своих персонажей чем-то, пусть и очень отдалённо, на него походить. (Есенин наверняка не стал бы клевать носом, упившись на рыбалке, а учудил бы что-нибудь поинтереснее; «Вы такое загибать умели!» – написал о Есенине Маяковский).

Имеет ли всё это отношение к нечисти едва ли не гоголевского толка, можно узнать, прочитав рассказ. Рубрику «Проза» в журнале продолжают рассказы Николая Иванова, объединённые общим названием «Железный век».

В биографической справке указано, что Николай Иванов, ныне находящийся на пенсии, в своё время сделал карьеру военного лётчика и параллельно увлекался литературой.

Рассказ Иванова, давший название подборке, зиждется на метафоре. Военный самолёт-истребитель, явление цивилизации, уподобляется хищной птице, явлению природы. Таким образом, цивилизация в рассказе как бы соревнуется с природой, составляет ей искусственную альтернативу и приносит страшные плоды. Лётчик подвергается смертельной опасности, но его спасает женское присутствие – свидетельствует автор рассказа.

Контрастная соотносительность эроса и смерти, которую несёт в себе доведённая до пугающего совершенства цивилизация, присутствует и в рассказе Николая Иванова «Голландский шаг». Из журнальных публикаций о лётчиках и самолётах рассказ Иванова наиболее эротичен.

В смысловом центре рассказа – роковая женщина, способная по необъяснимой прихоти судеб и погубить, и приласкать. Ради неё совершаются лётные подвиги, сопряжённые с нечеловеческим миром техники. Героиня рассказа подчас толкает человека на трагические ошибки. Роковая женщина, выведенная Ивановым на повествовательную сцену, настолько ослепительна, что она способна подчас погубить сама того не желая. В аналогичном смысле, например, опасно слишком долго смотреть на солнце, которое знай себе светит, не желая никого погубить. Тем более рискованно подлетать к светилу подобно дерзновенному Икару, герою древнегреческой мифологии. Случайно ли, что и Икар – отважный лётчик?

Завершает подборку прозы Николая Иванова его рассказ «Анатомия ненависти». Автор художественно-иносказательно – средствами новеллистического сюжета – высказывает несколько парадоксальную мысль о том, что ненависть – это скрытая разновидность трусости и малодушия, истинные герои не знают ненависти – внушает нам писатель.

Публикацию Дмитрия Протасова «Осада лавры», снабжённую подзаголовком «Рассказ о былом», без натяжек можно назвать одной из вершин прозы журнала. Рассказ написан на историческом материале Смутного времени.

Вослед Н.М. Карамзину, одному из литературных отцов русской исторической прозы, Протасов, с одной стороны, добросовестно работает с фактами и датами, а с другой – сохраняет увлекательное повествование, так что у читателя время от времени возникают вопросы: а что же будет дальше? Чья возьмёт? Таким образом, автору виртуозно удаётся удерживать внимание читателя к событиям рассказа на всём его протяжении.

Автор преображает исторический материал, не искажая его – вот что свидетельствует о несомненном таланте Протасова.

Исторической прозе Протасова в журнале параллельна военная публицистика и мемуарная проза о войне. К не собственно художественным произведениям на военно-патриотическую тему относится, например, исторический очерк Сергея Мокшанцева «217-я «Борисоглебская». Публикация Мокшанцева посвящена подвигам 217-й дивизии в годы Великой Отечественной войны.

Означенная публикация контрастно оттеняет публикацию Протасова как факт собственно художественной прозы, пусть и созданной на документальном материале.

Другую вершину прозы журнала составляет рассказ Павла Петрова «Имидж». Своего рода заставку рассказа составляет сценка, в которой мужики, встретившись, хвастаются своими любовными подвигами.

Молчит лишь один. Он ничем не блещет – однако и он вскоре начинает блистать, поменяв имидж по совету друзей. В частности он преуспевает в отношениях… с собственной женой, хотя, казалось бы, давно или недавно эти отношения пошли на спад.

Помимо очевидной мысли о житейски спасительной природе имиджа, рассказ содержит и некоторую неочевидную мысль: тот, кто подозрительно скромно молчит, быть может, располагает таким поведенческим потенциалом, который, в полной мере, не присущ даже его хвастливым друзьям. Соответственно, главный герой, который после периода апатии успешно возобновил любовь с собственной супругой, проявляет себя неожиданно, почти непредсказуемо, что и составляет новеллистическую соль рассказа.

Следующий рассказ в подборке прозы Петрова – «Волчонок». В рассказе показано, что и животные наряду с людьми способны испытывать добрые чувства.

Третью вершину прозы журнала составляет рассказ Павла Курятникова «Ненужная пассажирка» с подзаголовком «Быль» (возможно, рассказ написан по следам реальных событий).

Примечательна завязка произведения: банальный шоферюга с эротическим любопытством смотрит из окна своей машины на фигуристых студенток. Однако, к тайной досаде таксиста, его просит её подвести ничем не примечательная ветхая старушка (та самая ненужная пассажирка, которая была анонсирована в заглавии рассказа). Шофёр нехотя сажает старушку в машину. Однако его досада безмерно возрастает, когда выясняется, что у старушки, уже после того, как она доставлена в нужное место, попросту не хватает денег на проезд в такси.

Ярости водителя нет предела, и он немедленно отвозит старушку обратно. И вот что поразительно: вопреки тому, что нам может показаться с первого взгляда, современный водитель такси демонстрирует вовсе не жадность или скупость – хрестоматийное свойство гоголевского Плюшкина. О какой жадности или скупости может идти речь, если водитель был так возмущён, что не взял со старушки ни копейки из её скудных сбережений? Он брезгливо отвернулся от мелких денег, которые его не заинтересовали.

Таксист, в данном случае, не столько пожадничал, сколько поставил формальную справедливость выше сердечного милосердия. Между тем имелись некие неформальные поводы старушку пожалеть и простить. Мало того, что обижать малого и старого грешно, даже если этот малый немощен выполнить жёсткие требования, исходящие от внешнего мира! Сверх того водитель знал, что старушка прибыла издалека в чужой город (это без труда выяснилось в беседе таксиста с пассажиркой). И поскольку денег, имевшихся у старушки, не хватило бы даже на автобус, водитель (зная это!) фактически обрекал старушку ночевать на улице да ещё в незнакомом городе.

Таким образом, герой рассказа проявил не столько жадность, сколько сердечную чёрствость и глухоту. Возникает параллель между рассказом нашего современника и произведением древнерусской литературы – «Словом о законе и благодати» Митрополита Иллариона (разнообразная информация о Слове имеется в интернете). Если благодать выше закона, то милосердие выше справедливости – вот что утверждает наш современник, Курятников, стихийно вторя древнерусскому автору.

И вот сюжет рассказа совершает неожиданную воздушную петлю, потрясающий новеллистический зигзаг: вдруг выясняется, что старушка странница – родственница таксиста, попавшая в трудную жизненную ситуацию и приехавшая из дальних мест. Устыдиться и ужаснуться в данном случае способен даже сердечно чёрствый (но умственно «честный») таксист! Вспоминается Достоевский, который учил человечество: все за всех виноваты.

Несомненный художественный интерес в рубрике «Проза» представляет и рассказ Валентина Сербина «Серая». (Валентин Сербин – это псевдоним, настоящее имя автора – Валерий Баранов). В рассказе Сербина показано, как мудрый отец одёргивает и воспитывает своего неистового сына – большого любителя конных скачек.

К журнальной рубрике «Проза» примыкают произведения прозы, опубликованные в рубрике «Всероссийское притяжение. Фестиваль русской словесности и культуры «Во славу Бориса и Глеба» как первичная матрица традиционной культуры Отечества». Прославление Бориса и Глеба в контексте журнала «Подъём» территориально связывается с Борисоглебском – городом в Воронежской области. (В Воронеже расположена редакция журнала «Подъём», в котором имеется немало публикаций о старорусском городе Борисоглебске).

Одним из самых ярких произведений, включённых в вышеозначенную рубрику, является рассказ Валерия Казакова «Можжевеловый куст». В рассказе глубоко описаны как влюблённость школьника, так и радостные часы, которые, будучи школьниками, проводят он и она. Пленительны их совместные прогулки, их общие мечтания и светлые беседы.

Однако со временем выясняется, что этому романтическому флёру юношеской влюблённости, этому опыту радостного самозабвенья внутренне противостоят семейственные обязанности, взрослые необходимости и жизненные тяготы, – словом всё-то, что седой Гименей, бог брака в античной мифологии, способен предложить человечеству взамен легкомысленных утех амура – пленительного, но коварного божества.

Рассказ написан в натуралистическом, почти бунинском ключе – тем поразительней его иносказательный пласт, связанный с извечной борьбой Амура и Гименея за первенство в любви.

Особое место в текстовом корпусе публикаций, размещённых в журнале по следам литературного фестиваля «Во славу Бориса и Глеба», занимает рассказ Александра Цыганова «Ночью месяц пёк». В редакционной справке, приложенной к публикации, сообщается, что Цыганов – обладатель Гран-При фестиваля.

В рассказе Цыганова присутствуют сюжетные элементы – например, воспоминания главной героини, – но присутствует и бессюжетная составляющая. Она связывается с метафизикой луны, серебряный цвет, которой противоположен и солнечному сиянию (солнце в русском языковом поле не бывает серебряным, но бывает красным), и непроглядной тьме. Автор рассказа свидетельствует о том, что яркий месяц есть противоположность тьмы.

Нет необходимости добавлять, что метафизика луны занимает автора рассказа не столько в оптическом, сколько в психическом смысле. Автор неявно показывает, что чересчур яркое солнце нарочито, даже подчас агрессивно, безбрежная тьма страшна и бессмысленна, а лунный свет есть нечто оптимально третье. Однако оно содержит неизбежный оттенок грусти, вообще присущей серебру как цвету увядания. Таинственная грусть луны душевно плодотворна – внушает нам автор рассказа.

Завершает рубрику прозы, посвящённую Борисоглебскому литературному фестивалю, публикация Виктории Беляевой «Счастье со вкусом севера». Два рассказа. Оба они содержат представление о гении места (genius loci). Первый рассказ, по которому озаглавлена подборка, «Счастье со вкусом севера» содержит представление о благородной горчинке, которая эстетически преображает всякую идиллию. В данном случае речь идёт о невероятной красоте среды обитания персонажей, которая контрастно дополнена северной суровостью. Второй рассказ «Вкус любви» посвящён как пленительному грузинскому ландшафту, так и его родству с большим человеческим счастьем.

Непередаваемо и очарование старорусских городов, среди которых в текстовом корпусе журнала «Подъём» особое место занимает Борисоглебск. Так, в журнале имеется краеведенье и публицистика, посвящённые этому малому городу. В 4-м выпуске «Подъёма» за 2023 год помещена публикация Андрея Пищугина, главы администрации Борисоглебского городского округа, – «Под сенью Бориса и Глеба». Само название публикации – не только её текст – свидетельствует о Борисоглебске как о патриотической святыне.

В текстовом корпусе журнала она исторически конкретна, о чём свидетельствует публикация Ларисы Бредихиной «Пройду по улочкам изящным и ажурным». Бредихина с благодарностью упоминает положительную историческую роль Петра I формировании того, что на современном языке называется инфраструктурой региона. Вникая в различные грани жизни Борисоглебска, Татьяна Писклова в своём эссе «Городок провинциальный…» упоминает Петра I едва ли не в качестве основателя Борисоглебска.

К публикациям Ларисы Бредихиной и Татьяны Пискловой косвенно примыкает публикация Юрия Апалькова «Хранилище древностей: взгляд сквозь годы». (110 лет Борисоглебскому историко-художественному музею). Апальков пишет о титаническом труде и беспрецедентном мужестве И.А. Овцынова – фактического основателя историко-художественного музея в Борисоглебске. Апальков пишет о небывалом голоде, который свирепствовал в течение 1921–1922 учебного года. В результате состояние музея стало более чем просто уязвимым, однако и в критической ситуации основатель музея – И.А. Овцынов – не оставлял попечения о своём детище.

Публикацию Апалькова дополняет статья Ольги Пущиной «С книгой – наедине и вместе. (Библиотечное дело города отсчитывает 127-й год)».

Публикация Апалькова содержит практически исчерпывающий рассказ о судьбе музея в Борисоглебске, а публикация Ольги Пущиной содержит бесценную статистику книжного дела. В совокупности обе публикации в переработанном виде содержат богатый эмпирический материал. Концептуальное осмысление историко-культурных корней Борисоглебска и фундаментальных ценностей, на которых зиждется этот город, содержится в публикации Галины Слугиной и Алексея Аксенова с выразительным названием «Не воспоминание, а передача и продление». Авторы публикации не просто описывают бесценные исторические древности, но свидетельствуют о том, что город Борисоглебск живёт сегодня как культурный и религиозный центр страны.

Среди исторических лиц, повлиявших на судьбу города, авторы публикации с благодарностью вспоминают Максима Горького.

Такой талантище всегда заметен! Не случайно прозу журнала венчает как её вершина рассказ М. Горького «Книга». Его публикации предшествует краткое предуведомление Владимира Новосёлова, где настойчиво говорится о пролетарской сущности великого писателя. Был ли Горький, изысканный эстет, счастливый обладатель бывшего особняка Рябушинского в Москве, человек, отнюдь не чуждавшийся материальной роскоши, последовательным провозвестником пролетарской психоидеологии? Горький личность сложная, противоречивая, до сих пор неразгаданная, споры о нём могли бы завести слишком далеко…

Но вот что примечательно: рассказ Горького «Книга», опубликованный в журнале, свидетельствует о Горьком не столько как о собственно пролетарском писателе, сколько как о писателе-просветителе чеховского толка. (Мы же не называем Чехова, литературного учителя Горького, пролетарским писателем).

Так вот, в упомянутом рассказе Горького цветисто описываются ужасы русской жизни кризисной эпохи. Она наступает на сломе столетий. Проблемный и непростой XIX век неизменно переходит в трагический век XX – вот о чём свидетельствует Горький, охватывая своим писательским зрением Россию «переходного периода». И вот тогда-то по свидетельству Горького рассказчика является некая книга – феномен Просвещения. Но поможет ли она одолеть путаницу в умах? На этот вопрос Горький, писатель-парадоксалист, не даёт окончательного ответа.

Журнальные публикации прозы завершает рассказ Юрия Третьякова «Электросигналы» на сорняках». Ему предшествует предисловие Надежды Мананниковой «Писатель учит ребят любви к малой Родине». Предваряя художественную публикацию, литературный критик задаётся вопросом где проходит граница между литературой о детях и детской литературой. В произведении Третьякова присутствует мечтательность и романтика детства.

Ей вторит подборка стихов Николая Бурцева «Оцифрованное время». В своих стихах Бурцев критикует наше время, но не с либеральных, а с консервативно-советских позиций. Романтику советского детства он позитивно противопоставляет нынешнему времени обязательных медицинских масок и холодных цифр – всего, что по представлению поэта, охлаждает душу. Даже в 90-х поэт усматривает некую позитивную инерцию советского времени, он пишет (с. 62):

Хоть и росли на стыке 90-х.

С ещё большей лирической теплотой наш современник описывает ноябрьскую демонстрацию советского периода (с. 63):

В неведомое, «светлое грядущее».

Элегическая муза, связанная с ритмом времени, присутствует в стихах Елены Николаенко «Сегодня снился шум дождя…».

В стихотворении «Хорошо бы…» поэт пишет (с. 76):

Зовет себе на смену осень.

Говоря об осени нежно и вкрадчиво, поэт воссоздаёт ласкающую и целительную боль. Она таинственна и многогранна.

В другом стихотворении Николаенко стремится остановить мгновение, замедлить неумолимый бег времени (с. 77):

Распутицей не рви дорогу.

Мартовской слякоти и сырости наша современница противопоставляет морозную свежесть, прозрачность и ясность зимы (с. 78):

Подарком мне – морозный день…

Также в рубрику «Поэзия» включена подборка Фёдора Григорьева «Отцовское тепло».

Поэт воспевает Серебряный век в противоположность Золотому. Они пишет (с. 21):

Жизней разных у ветвей и стволов.

В Серебряном веке поэт усматривает высшую естественность и внутреннюю правду, в которых отказывает веку Золотому. Он продолжает (там же):

Завершаем восхожденье свое.

Очевидно считая позапрошлый – Золотой – век русской поэзии вычурным и мишурным, Григорьев превозносит прошлый –Серебряный – век.

В подборке Фёдора Григорьева присутствуют также патриотические стихи, посвящённые Борисоглебску (с. 23):

С конями в поводу по улице прошли.

Эти строки, в которых историческая судьба Борисоглебска окрашена подчёркнуто религиозно, посвящены литературному фестивалю «Во славу свв. Бориса и Глеба». Называя русских святых просто парнями, поэт включает их в поток истории. А он, в свою очередь, преображается, соприкасаясь с русской святостью.

Также в рубрику «Поэзия» включена подборка Игоря Лукьянова «Любовь, дорога и полынь».

В текстовом отношении стихи Лукьянова строятся как тема с вариациями или как разные стихи на единую тему. Поэт пишет (с. 46):

Они мне победы милей.

Темой высказывания здесь являются раны, усиленные лексическим повтором, а ремой (или вариацией темы) – несколько парадоксальное авторское утверждение о том, что они – раны – по-своему дороже жизненного успеха.

В некоторых стихах Игоря Лукьянова одно и то же слово (которое соответствует теме) склоняется в разных падежах (и осмысляется в разных «ценностных ракурсах»). Поэт пишет (там же):

Вечной далью блестит

Нетрудно заметить, что пустота – она – является то в винительном, то в именительном падеже. Оба падежа оформляют несколько парадоксальное суждение автора о его любви (или, точнее, любви его лирического субъекта) к некоему таинственному ничто.

К рубрике «Поэзия» в 4-м выпуске журнала за 2023 год прилагается ряд поэтических подборок участников Борисоглебского литературного фестиваля. Он присутствует в смысловом и тематическом поле журнала как яркое событие года.

Так, в журнале опубликована религиозная лирика Василия Краснова, участника фестиваля. Краснов соизмеряет свой земной путь с вечностью, говоря и о своих человеческих слабостях, и о своих незыблемо светлых устремлениях. Поэт пишет о своей душе (с. 87):

На всякий случай сберегла.

Также в подборке опубликованы стихи Светланы Пешковой, участницы фестиваля. Пешкова выстраивает свою малую вселенную, продолжая другого поэта – Арсения Тарковского.

Вослед ему Пешкова пишет о простых и безыскусных, но трогательных явлениях. В стихах «Монолог травы» читаем (с. 87):

Являешься откуда-то извне.

Едва ли не в русле Руссо наша современница усматривает в природе положительный религиозно-этический смысл (с. 89):

Побудь собой.

Природная естественность, отсутствие притворства и лжи неожиданно вызывает к жизни религиозную максиму поэта (там же):

И Бог в тебя поверит.

Погружаясь в природу, обобщённый лирический субъект Светланы Пешковой – собирательное «ты» – переживает своего рода религиозно-нравственный катарсис.

Также в журнале опубликованы стихи Юлии Крыловой, участницы фестиваля. Она занимается в стихах религиозной апологией слова, за которым угадывается Слово (с большой буквы). Поэт пишет (с. 98):

И слово было – Бог…

Наша современница не называет, но искусно перифразирует Гумилёва, некогда написавшего: «И в Евангельи от Иоанна / Сказано, что Слово – это Бог». Крылова, по крайней мере, в смысловом потенциале, готова отречься от любви во имя Слова, чего не совершает даже творчески самоотверженный Гумилёв.

Участники фестиваля проявляют себя как в религиозной, так и в патриотической лирике. В журнале опубликованы патриотические стихи Анны Харлановой, участницы фестиваля.

В её стихах отчётливо слышны патриотические ноты, которые, однако, являются не в монументально-эпическом, а в камерном ключе. Поэт угадывает связь между родом и Родиной.

В стихотворении «Прабабушка Анисья» Харланова пишет (с. 99):

И зуб один, и еле ходят ноги.

Блаженное состояние, в которое впадает прабабушка, связывается у Харлановой с темой семьи, рода, а тема рода – с Родиной; поэт воссоздаёт обстановку Отечества на фоне вечности (там же):

А ты заснула в солнечное утро.

У Харлановой явлена её малая Родина, что и определяет камерную эстетику её стихов к прабабушке.

В журнале опубликована и патриотическая лирика других участников фестиваля. Так, Елена Николаенко пишет (с. 113):

В майское цветенье улиц окунулась.

В данном контексте возвращение на круги своя предстаёт как свидетельство вечного существования малой Родины. Параллельно вспомним и ницшеанское «вечное возвращение» как ценностный принцип.

Вячеслав Гришин, ещё один участник фестиваля, пишет в стихотворении «Борисоглебск» (с. 114):

Все так диковинно знакомо

– у Гришина прослеживается следующая фигура смысла: родной город один и тот же, но туда всё время хочется возвращаться.

Простодушное признание в любви к малой Родине у Вячеслава Гришина сопровождается её соизмерением с крупным целым всего Отечества. По контрасту с огромностью подразумеваемой Москвы – столицы – у поэта является укромный уют малого города (там же):

Душа Руси одноэтажной.

Ей – душе – противопоставлена иная, но родственная душа (там же):

Родном и славном Черноземье.

В заключительных строках стихотворения «Борисоглебск» прослеживается следующая мысль автора: конечно, Борисоглебск уступает величием географическим достопримечательностям обеих столиц, но его скромное обаяние сердцу подчас дороже столичного лоска и блеска. Таким образом, любовь поэта к родному городу противопоставляется его объективной оценке.

Патриотическая лирика участников фестиваля перемежается с религиозной лирикой. В стихотворении «У разрушенного храма» Зоя Комарова пишет (с. 114):

Нет крестов на куполах и нет людей…

Однако противительный союз «но» предваряет новый виток авторской мысли (там же):

 

Тень согбенная – наверное, монах…

Автор свидетельствует о том, что храм тайно жив, поскольку он мистически вечен.

В стихотворении «Дети пишут стихи» ещё один участник фестиваля Дмитрий Гуляев видит в детях и их творческой деятельности залог благоденствия страны (с. 115):

…А дети – пишут стихи!

Стихотворение, содержащее элементы рондо (фразового повтора), заканчивается оптимистически (там же):

Писали и пишут стихи!

Дети – это будущие взрослые – потенциальные поэты и писатели. Если дела обстоят так, то в стихах Гуляева Россия узнаваемо предстаёт как страна с трагической историей, но великой литературой, которая, в свою очередь, способствует идеальному целеполаганию государства. Ведь писать стихи – значит, не просто водить пером по бумаге или нажимать на клавиши компьютера, но также реализовывать своего рода творческие проекты.

В стихотворении «Уходящая осень» Михаил Кульков пишет (с. 115):

Осень оставила – гаснущая свеча.

Вторя другим участникам фестиваля, воспевающим Борисоглебск, Кульков свидетельствует о том, что укромный Борисоглебск в своём минимализме (гаснущая свеча) по-своему трогательней крупных географических центров. Не случайно в Борисоглебске у Кулькова царит некая вечная осень. Она знаменует лирическую усталость, но она же и светится, золотится, как подобает осени.

Фестивальную рубрику журнала завершает религиозное стихотворение Натальи Мироновой «Во славу Бориса и Глеба». Знаменательны финальные строки произведения, содержащие некий художественный синтез явлений. Все они сфокусированы и локализованы в едином представлении о малой Родине (с. 116):

Именуемый – Борисоглебск!

Таким образом, стихи Вячеслава Гришина, Михаила Кулькова, Натальи Мироновой и некоторых других участников фестиваля тематически локальны. Они неизбежно порождают в умах читателя вопрос: кто же наиболее глубоко и проникновенно напишет о Борисоглебске? Все участники фестиваля любят этот старорусский город, но вероятно, наиболее глубоко и проникновенно написал о нём Михаил Кульков, соотнеся Борисоглебск и вечную осень, гаснущую свечу. Ведь минимальные изобразительные средства, к которым прибегает Кульков, иногда самые сильные.

Борисоглебский фестиваль, с которым связано так много поэтических публикаций в журнале (их количество не уступает числу публикаций из рубрики «Поэзия»), несёт в себе и некую связь времён. Фестиваль «Во славу Бориса и Глеба» мысленно возвращает нас от современности к культурно-историческим (и религиозным) корням Борисоглебска, а от них – снова к современности, в которой актуализируется славное прошлое этого малого, но дорогого нашим соотечественникам города.

Поэтому логично, что в журнале имеется рубрика «Искусство и культура», посвящённая развитию художественных ремёсел в Борисоглебске. Так, в рубрику включена публикация Ирины Косиновой «В танце с «Молодостью». (В.Д. Степыгина – вдохновитель заслуженного коллектива народного творчества). «Молодость» – так называется ансамбль танца в Борисоглебске. Его деятельность связывает культурные традиции города (и всей Воронежской области) с живыми запросами современности.

Также в рубрике «Искусство и культура» помещена публикация Натальи Григорьевой «И жизнь как песня». (Автор песни-гимна Борисоглебска С.Н. Вершков). Завершает рубрику публикация Татьяны Рясковой «Кудесники тончайшей резьбы». (Династия Долгиревых преображает родной город). В последней из перечисленных публикаций прослеживается двоякая тенденция. С одной стороны, позитивная апелляция к творческой династии относится к кругу семьи и роду, с другой же стороны, род неотделим от малой Родины, частицы государства.

Также журнал содержит множество рубрик, которые потенциально могли бы быть объединены в одну рубрику «Персоналии» или «Почётные граждане Воронежской области».

Так, к рубрике «Искусство и культура» по смыслу примыкает публикация Галины Аксёновой «Красота иной далекой жизни». (Живописец Андрей Петрович Рябушкин – уроженец земли Борисоглебской). Рябушкин представлен читателю как художник патриот. Абсолютное большинство его полотен посвящено отечеству.

Попутно автор публикации сетует на то, что художник был при жизни недооценён. Например, у него не было ни одной (!) персональной выставки. Галина Аксёнова считает необходимым заполнить этот досадный пробел в наших знаниях об искусстве прошлого.

Не менее значительной является публикация Сергея Шуваева «Крестный путь отца Василия». (Судьба последнего настоятеля Старособорной Успенской церкви Василия Сергиевского).

Публикация о судьбе священника, прославившего Господа в Воронежской земле, ни в коей мере не является просто развёрнутой исторической справкой. Она содержит не только описательную, но и аналитическую составляющую.

Автор тонко показывает, что отец Василий не вмешивался в политику, не выступал против Советской власти, но неусыпно соблюдал и защищал интересы Церкви. Так, отец Василий в принципе не возражал против обновленческого движения, но был непримирим к своим оппонентам там, где обновленцы посягали на основы Православия.

Таким образом, священник, продолжавший своё дело в страшную годину, был вынужден строго держаться золотой середины между ненужным политиканством, с одной стороны, и соглашательством – с другой. Таким и был отец Василий. Его отличало как невмешательство в политическую жизнь страны, так и религиозная принципиальность, внутренняя несгибаемость воина Христова.

Отец Василий разделил судьбу многих великомучеников и исповедников российских, просиявших в страшные годы Советской власти. Он мученически погиб от рук атеистической власти, которая особо свирепствовала в первой половине XX века (хотя и смягчилась в годы Великой Отечественной войны, в годину народного бедствия, когда правительству во главе со Сталиным, бывшим выпускником церковной семинарии, оставалось уповать на Бога).

Врач и священник – две родственные профессии, две сходные жизненные стези. Поэтому логично, что в журнале помещён также мемуарный очерк о враче – публикация Аллы Кречмер «Народный доктор». (Земский врач Н.Н. Масловский бедных лечил бесплатно).

Показательно, что врач в дореволюционную пору был не только узким профессионалом, но и нравственным образцом для окружающих. (Меж тем не всякий, пусть и опытный профессионал, нравственно безупречен).

В страшные годы Советской власти Масловский был уволен со службы, что в дальнейшем сочла ошибкой даже сама… новая власть, свидетельствует автор публикации.

Масловский явлен её автором как интеллигент-просветитель. Так, по свидетельству Аллы Кречмер, помимо медицинской практики, он вёл неустанную научную работу.

В качестве разносторонней личности, представителя интеллигенции, врач может быть приблизительно поставлен на одну доску с купцом, который не просто зарабатывает деньги лично для себя, но занимается культурной, благотворительной, просветительской деятельностью. Так, в журнале имеется публикация Дмитрия Протасова «Подвижник и созидатель». (Купец С.В. Кочергин – не только основатель промышленности, торговли, водопровода, но и попечитель школ и храма).

Не приходится и говорить о том, что купец Кочергин, при всех своих объективных заслугах перед Отечеством, отнюдь не был обласкан Советской властью. Его величественная судьба увенчалась трагическим финалом. Протасов пишет (с. 186): «Последнее упоминание о С.В. Кочергине относится уже к послереволюционным временам. Его имя встречается в обширных списках состоятельных граждан, составленных новой властью для обложения их единовременным революционным налогом общей суммой в 12 млн 700 тыс. рублей (из Ефима Накрохина). Сумма обложения для Кочергина составляла 200 000 рублей. Период обложения и насильственного взыскания – февраль-март 1918 года. В случае невыплаты все имущество строптивца полностью подлежало конфискации. Был ли еще жив в то время сам Семен Владимирович (и если был, то смог ли перенести столь тяжелый удар) – нам достоверно неизвестно. Ему в 1918 году было уже около семидесяти лет, и лишиться всего нажитого за долгую и трудную жизнь было, конечно, тяжело. Возможно, этот груз лег уже на его наследников».

Примечательно, что у художественной публикации – «Осада Лавры» – и научной публикации «Подвижник и созидатель» один автор – Дмитрий Протасов. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что художественный и документальный жанры в текстовом корпусе журнала заметно граничат. Однако можно выразиться проще: талантливый человек во всём талантлив. Так, очерк Протасова о купце, с одной стороны, интересен фактически, а с другой – концептуально насыщен. За множеством фактов не исчезает целостное представление о купце, который фактически являлся меценатом и благотворителем, не только собирал деньги «в свой карман», но и щедро тратил их на добрые дела.

К публикациям о выдающихся людях Борисоглебска относятся также военно-исторические очерки. Первый из них написан Юрием Ермаковым: «Рожденный летать». (Видный российский военачальник В.С. Михайлов – Почетный гражданин г. Борисоглебска-района). Автор публикации свидетельствует о своём герое как о выдающемся лётчике и одновременно как об исключительно компетентном инженере, который теоретически разрабатывал отечественную лётную технику, предназначенную для военных целей.

Второй военно-исторический очерк подготовлен Михаилом Пащенко: «Первый военком». (Никифор Переведенцев в боях и трудах). Публикация Пащенко посвящена полулегендарному красному командиру.

Ценностное ядро журнала «Подъём» составляет представление о малой Родине – Борисоглебске. Фундаментальная библиотека, краеведческий музей, уютные старые особняки, – всё это знаменует и уникальность Борисоглебска, его неповторимый облик, и его роль в жизни страны.

Как свидетельствуют публикации журнала, скромному обаянию и скрытому блеску Борисоглебска мы обязаны русским просветителям и далеко не в последнюю очередь – Максиму Горькому, который оставил свой литературный след на Воронежской земле. Историческая публицистика журнала в целом содержит развёрнутый ответ на вопрос о том, чем же для страны как целого ценен Борисоглебск.

Таким образом, краеведческой опции журнала сопутствует идеальное целеполагание. С ним, в свою очередь, связаны непреходящие ценности, которые сопутствуют реалиям, фактам и датам Борисоглебска.

В художественной прозе журнала вклад Борисоглебска в жизнь страны осмысляется по-особому. Проза «Подъёма», расположенная сеять, разумное, доброе, вечное, свидетельствует о единстве человечества, об ответственности каждого за всех и всех за каждого. Она, в свою очередь, подразумевает и семейственность (камерное начало) и государственность (эпически-монументальное начало). Проза, публикуемая в «Подъёме», глубоко антропна, и в то же время проникнута представлениями о гражданском долге человека.

Таким образом, один из константных смыслов прозы, публикуемой в журнале, – определение места человека в истории, которая неизменно сопутствует государственности.

Если в прозе «Подъёма» связующим звеном между человеком и государством является история, то в поэзии журнала идеальной стихии, которая объединяет человека (частное явление) и страну (крупное целое) является Бог. Помышление о Нём является там, где возникает идеальное целеполагание человека – например, его устремление в таинственное светлое прошлое, равновеликое вечности.

Таким образом, публицистике, прозе и поэзии журнала поочерёдно соответствуют три непреходящие ценности – истина, добро и красота. Истине в контексте журнала соответствует знание истории и культуры Борисоглебска (его средоточием является публицистика), добру соответствует человечность и взаимовыручка (их отображает проза), красоте – высокие идеалы. Они незримо и узнаваемо обитают в поэзии журнала «Подъём».

Поэтому так естественно, что название журнала – «Подъём» – несёт в себе здоровую личностно-романтическую закваску.

---

ЧИТАТЬ ЖУРНАЛ

---

Pechorin.net приглашает редакции обозреваемых журналов и героев обзоров (авторов стихов, прозы, публицистики) к дискуссии. Если вы хотите поблагодарить критиков, вступить в спор или иным способом прокомментировать обзор, присылайте свои письма нам на почту: info@pechorin.net, и мы дополним обзоры.

Хотите стать автором обзоров проекта «Русский академический журнал»? Предложите проекту сотрудничество, прислав биографию и ссылки на свои статьи на почту: info@pechorin.net.

---

 

Родился в Москве 15 февраля 1967 года. В 1993 окончил филфак МГУ (отделение русского языка и литературы). Там же поступил в аспирантуру и в 1997 защитил кандидатскую диссертацию по лирике Пушкина 10 - начала 20 годов. (В работе реализованы принципы лингвопоэтики, новой литературоведческой методологии, и дан анализ дискурса «ранней» лирики Пушкина). Кандидат филологических наук, член Российского Союза профессиональных литераторов (РСПЛ), член ЛИТО Московского Дома учёных, старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А.С. Пушкина (ГИЛМЗ, Захарово-Вязёмы). В 2010 попал в шорт-лист журнала «Za-Za» («Зарубежные задворки», Дюссельдорф) в номинации «Литературная критика». Публикуется в сборниках ГИЛМЗ («Хозяева и гости усадьбы Вязёмы», «Пушкин в Москве и Подмосковье»), в «Учительской газете» и в других гуманитарных изданиях. Живёт в Москве.