Сон, явь, зеркало, судьба. Елена Крюкова о романе Елены Макарчук «Августина Лил»

Сон, явь, зеркало, судьба

Елена Крюкова о романе Елены Макарчук «Августина Лил»

Сон и зеркало - древнейшие пространства искусства.

Впрочем, не только искусства. Но и самого бытия.

Искусство есть лишь сгущенное отражение бытия - тоже своеобразное мистическое зеркало, каковым является сам человек, сама таинственная личность, художник, создающая произведение искусства.

Сон - непонятно существующее внутри человека иномирие. Зеркало - реальный (повседневный!) эквивалент сна, его пространственный двойник; при взгляде в зеркало мы часто не можем отделаться от смутного ощущения, что нам снится сон, что мы уже где-то видели то, что плывет, отражается в зеркале; что мы видим там себя - прошлого или себя - будущего.

Сон и зеркало есть смещение времен. Художник, пророк и юродивый лучше, точнее всего чувствует этот феномен и тайнозрительную связь обеих этих реальностей (и одновременно -символов-знаков).

Проживанию чужих жизней посвящает себя героиня книги Елены Макарчук «Августина Лил». Конечно, это жизнь на грани, хождение по постоянному (призрачному!) лезвию бритвы, по туго натянутому канату между временами. Очень удачно найдена интонация повествования (а точнее - погружения в многослойный мир), где сплетаются проза и поэзия. Проза - констатация факта, запечатление происшедшего или происходящего; поэзия - смелый выход в будущее, которое ты можешь вспомнить, как прошлое, или, как реальное настоящее, увидать воочию.

Дмитрий Быков сказал однажды, что сплетение поэзии и прозы - это высший писательский пилотаж. Автор «Августины...» следует этому наблюдению интуитивно - и в то же время потому, что ее авторская природа, природа художника, такова, что она не может об этом не сказать.

И если даже все, происходящее в книге, выдумка, мы безоглядно верим автору: да, он, через призму выдумки, через линзу фантазии, свободно и искренне показывает нам СВОЮ жизнь. И в ней все было, все должно быть именно так, как изображено.

Дневниковость здесь - необходимое, насущное зеркало личности. А выдумка - шаг к той жизни (к тем жизням!), которые героине хотелось бы прожить. Сны открывают ей секрет: они прожиты! И вот они увидены, почувствованы, запомнены и запечатлены.

Любящие родители. Любимый дом. Гибель отца.

«Неуязвимость, которую воспитала любовь моих родителей - это еще не всё. Первая влюбленность, первая любовь дала высоту полета на долгие годы. И я не знаю, как бы без нее справилась со смертью. Первая любовь и смерть папы – две дверцы моих ворот в мир Хаоса. Я возвращалась».

Любовь и смерть - Эрос и Танатос - это тоже два фундаментальных архетипа земной жизни. Именно они приближают нас, как ни странно, к Божественному. Хаос божествен так же, как Космос. Они - две ладони бытия, две стороны бытийной Луны. Если бы дьявол не боролся с Богом, по Достоевскому, в сердцах людей, мы бы, возможно, не поняли бы Бога.

Хаос - то пространство, где легче всего заниматься переселением душ.

То, что в книге обозначено как «дневник» и с чем мы встречаемся в самом начале текста, есть чистая поэзия. Это настоящие стихи, верлибры свободного дыхания. Они выглядят как живые связки, словесные жилы, образные сухожилия, кровеносные сосуды между потоками основного рассказа. Они вспыхивают, манят, и читатель идет на их неясное мерцание, пытаясь уловить ноту настроения, состояния. Здесь письмо автора граничит с чудесами импрессионизма.

«...и древние истории,
услышанные
то ли во сне,
то ли далеко в детстве,
навсегда изменили ее мир,
она не просто им верила,
она доверила им свою жизнь,
всю, без остатка...»

В главе «Китайские сны» автор впервые говорит об опасности иномирия. Об опасности снов. В этот психологический пассаж, состоящий из прелюдии и четырех частей-посылов, написанных как рекомендация (инструкция), стоит вчитаться: он один стоит многих страниц учебников по психологии.

«Многие люди думают, что сны – это переработка дневной информации. Для меня же сны – это и есть настоящая жизнь, в которой никогда не пройдешь одной и той же улицей, не прочитаешь одну и ту же страницу одной и той же книги, и, войдя в магазин, выйдешь в другой сон. Да, это почти сказка, но там нужно тотальное внимание и собранность. Сновидящий-путешественник – это воин со своим кодексом чести и техникой безопасности. А сны таят опасность самую настоящую».

Конечно, у искушенного читателя здесь есть соблазн вспомнить Пауло Коэльо или Кастанеду с его эзотерическим мастером дон Хуаном. Дон Хуан тоже учил входить в сон, наблюдать сон, выходить из сна, а потом снова входить в него. Вот где внимание сновидца должно граничить с фантастикой.

***

Путешествие по снам - это путешествие по временам. Появляется глава, в которой есть точное обозначение хронотопа: Южная Франция, IV век. Хронотоп здесь нужен и автору (чтобы точнее изобразить увиденную эпоху), и читателю (у каждого свое представление об этом времени и об этой земле, и интересно, как восприятие наслоится на изображение).

И все же при чтении книги не покидает трагическое ощущение. Оно еле слышное, как нежная, очень далекая и тревожная, призрачная музыка, но очень ясное. Я бы обозначила его как неизбывную ТОСКУ ПО ДЕТСТВУ.

Да, все мы (вспомним Сент-Экзюпери!) родом из детства. И те, кто смог, сумел оставить детство в себе, как раз во взрослом состоянии и видят потусторонний мир, могут свободно путешествовать по временам, перелетать огромные пространства, проживать другие жизни, переходить вброд иные судьбы. То, что делает, к примеру, актер в одной своей, отдельно взятой судьбе, то же делает и взрослый, природным чудом или Божьей волей оставшийся ребенком; недаром иные психологи утверждают, что дети до трех лет запросто могут видеть потусторонний мир. Вернее сказать, для ребенка мир не делится на «потусторонний» и «посюсторонний»; он неразрывен и един, и время для человека, столь феноменального психологически, варится в одном котле - прошлое, настоящее и будущее.

Так видел (чувствовал) время Нострадамус. Так его ощущают многие ясновидящие (они сами говорят об этом), так видели время библейские пророки.

Читая «Августину...», я не раз вспоминала роман «Странник по звездам» Джека Лондона. Фабула его крайне проста - человека, заключенного в тюрьму, все время заматывают в смирительную рубаху. И, затягивая шнурки пытальной рубахи, мучители лишают узника возможности полноценно дышать. Теряя кислород, утрачивая сознание, узник ныряет в иные времена и пространства. Волей-неволей он становится истинным путешественником во времени.

Героиня книги Елены Макарчук, Августина, тоже соединяет собою времена. Одна ее, отдельно взятая жизнь выполняет роль сказочной золотой нити, неких волшебных силков, что запросто сшивают эпохи. Француженке четвертого века от Рождества Христова снится таинственный сон из будущего. Так же, как жительнице нашего времени, Августине, снятся сны из прошлого. Из той вереницы жизней, которые ей посчастливилось прожить на земле.

Институтская подруга с изумлением, смешанным со страхом, глядит на Августину, когда та рассказывает ей о своих странствиях по временам:

«- Но ты же не была во Франции, - тихо произнесла Люба.

Я подошла к окну, отдергивая шторы так, что солнечные блики заходящего зимнего солнца заплясали на книгах, стенах, и какое-то ликование нежности наполнило комнату.

- Знаешь, помню много своих жизней, я была разной: надменной гордячкой, неистовой и веселой; рабой, проданной своему мужу и вынужденной всю жизнь терпеть и привыкнуть к одиночеству; просто счастливой женщиной, любимой женщиной. Сколько помню - меня всегда любили. Даже мужчина, рабой которого была, он меня любил и боялся. Думал, что я ведьма. В Средние века это было серьезное опасение. Я привыкла, что ко мне всегда относились как к божеству, и, по правде сказать, так себя и ощущала. Нечто далекое, нереальное. Позволяла себя любить, или снисходила на мгновенье, чтобы в следующий миг убежать еще дальше. И мне это нравилось».

Путешествие в средневековую Францию сменяется путешествием в старую Россию. Картины России нам роднее, привычней. И все же это навсегда исчезнувшее, канувшее время; мы его не знаем, можем только домысливать, воображать его по книгам и картинам, а героиня Макарчук - знает, ибо эта старинная русская жизнь и ее, когда-то прожитая, жизнь тоже.

А наша Августина на сей раз приходит на землю в мужском обличье. Она видит себя семилетним мальчиком в усадьбе... и вот, через горы времени, видит себя на войне, где и настигает ее (его!) неотвратимая гибель:

«Помнится еще последний день. День смерти. Это была первая мировая война.
И снова мне хочется сказать: как причудлива память. От дня смерти остались в памяти -- рукав шинели, забрызганный мокрой рыжей землей, перед глазами, запах обмундирования, кажется он врезался в память навсегда, земля, насыпанная горкой, черная запекшаяся кровь, взрывы, и... строй солдат, от которых я ощущал любовь, обожание и бесконечную преданность. Я думаю, не мне, но чему-то более высшему, чем личность. Кто может удержаться перед лицом смерти, чтобы не Верить? Не Верить в Того, кто держит нас всех на своей ладони?»

***

Одна из самых пронзительных главок-новелл в книге - «Запах яблок». Отец, мать и дети разбились на мотоцикле. Но мальчик, сын, видит сон, в котором мать говорит ему, что она пойдет домой с детьми через лес, а на мотоцикле отправит, с собранными яблоками, отца. Мальчик обнимает мать и плачет: он уже знает, что они все выжили в катастрофе, а она умерла, ему уже ПОКАЗАЛИ это, но... внезапно забрезжила возможность иного исхода, а он-то знает: время не повернешь вспять. Или все-таки повернешь?

А это мать, любя и жалея сына, просто, как может, утешает его...

«Августина Лил» - роман о трагедии времени, о владении временем, о преодолении человеком времени, о путешествиях во времени. Это книга о человеке, о человеческом, о человечности. К финалу книга все больше становится чистой поэзией. И вновь, ясно и печально, начинает звучать тема сна. Музыкальная тема отражения одной жизни - во множестве жизней.

А ведь это древняя формула, она встречается в буддийском трактате «Алмазная Сутра» - «единое во множественном и множественное в едином».

А сны прекрасно необъяснимы. Человек, наделенный душой, именно в снах может понять и ощутить единство бесконечно множественной, повторяемой и повторяющейся жизни. Автор «Августины...» снова поднимает читателя до высот поэтического миросозерцания. И лейтмотив сна, красной нитью пронизывающий всю книгу, в конце всплывает особенно остро и больно:

(...)
«она жила в сумеречной реке...
или была этой сумеречной рекой...
она уже не помнила, да никогда не задавалась этим вопросом...
да и вообще не задавалась вопросами...
наступал момент, когда её вдруг нестерпимо куда-то тянуло,
она отдавалась течению сумеречной реки,
и что там происходило,
она потом с трудом вспоминала...
как сон...
зачем помнить эти сны...
каждый раз одно и то же...
кого-то переводила через сумеречную зону...
ничего нового...
нет, конечно, дороги у всех были разные,
она никогда не проводила одной и той же дорогой,
просто она всегда знала, где пройти...
и никогда не спрашивала куда идут... куда они все уходили...

ей нравилось засыпать по-настоящему...
иногда видела, что живет на одном берегу сумеречной реки, то на другом...
иногда видела, как живет среди людей...
и она очень любила эти сны...

из сна всегда вытягивал зов,
как бы крепко ни спала, всегда просыпалась и шла.
«Как солдат», - улыбалась она про себя».
(...)

***

«Августина Лил» - бесспорно романтическая книга.

«Августина Лил» - бесспорно эзотерическая книга. Художественная эзотерика - это целая область современной литературы, полноценная издательская ниша, и она достаточно востребована читателем, что и сознательно, и интуитивно тянется к воплощению в слове Неизреченного и Таинственного.

«Августина Лил» - очень женская книга. Именно женская душа склонна к радости и загадке перевоплощения, к духовной левитации, к странствию по звездам.

У «Августины...» непременно явится свой читатель.

Рукопись должна быть хорошо отредактирована - встречаются ошибки на всех текстовых уровнях (грамматика, синтаксис, стилистика, орфоэпика). И уже тогда ее можно предлагать серьезному издателю - и книжному, и журнальному.

Крюкова Елена: личная страница.

Елена Владимировна Макарчук, родилась в 1967 г. в г. Орле. С 2013 года член «Союза Писателей ХХI в.». Печаталась в журналах «Поэтоград»,  «Дети Ра» (2013). Издана книга «По осколкам» (2014). Призёр (2 место) международного конкурса видеопоэзии на Байкале 2010 г. Лауреат международного конкурса OCABF (Лондон) 2015 г. в номинации «видеопоэзия». Победитель конкурса Союза писателей России «Поэзия верлибра» 2016 г. Окончила киношколу «Артерия кино» (2016). В настоящее время работает режиссером, занимается кинематографией.