Почему у писательниц нельзя отбирать их мужские литературные псевдонимы

Почему у писательниц нельзя отбирать их мужские литературные псевдонимы

(Арман Тыныбек, перевод с английского: Eleanor Dumbill, The Conversation, August 18, 2020)

В 1879 году в письме к Сэру Джеймсу Огастесу Генри Мюррею Мариан Эванс Льюис писала: «Я бы хотела, чтобы меня называли Джорджем Элиотом». Поэтому ей бы вряд ли пришёлся по душе новый проект «Вернем ей имя» (Reclaim Her Name), продвигаемый ныне Женской премией за художественную литературу (англ. Women’s Prize for Fiction) и её спонсором в лице бренда Baylis.

В рамках данного проекта 25 романов были переизданы под настоящими именами 26 писательниц, выпустивших книги под мужским псевдонимом. Проект был приурочен к 25-летней годовщине Женской премии за художественную литературу, и, согласно его замыслу, «писательницам наконец-то воздали по заслугам».

От этой идеи может быть некоторый положительный эффект - например, знакомство читателей с писателями и произведениями, о которых иначе они бы и не узнали. Однако что касается того, что «писательницам наконец-то воздали по заслугам», то тут можно поспорить.

Мэри Энн, Мариан и Джордж

В прессе особо подчёркивалось, что главная книга проекта - роман Джордж Элиот «Мидлмарч» 1872 года, переизданный теперь с указанием настоящего имени автора – Мэри Энн Эванс. Хотя именно это имя было дано ей при рождении, вопрос о «настоящем имени» Элиот, которое только и следует употреблять в отношении её персоны, уже много лет остаётся предметом ученых дискуссий.

Сама же она смело экспериментировала в этом вопросе: писала своё имя иначе - Мариан, пользовалась совершенно неожиданными именами, как, например, Полли; на протяжении большей части своей литературной карьеры называлась фамилией своего гражданского мужа Льюис, а на момент ухода из жизни была известна как мисс Кросс. Таким образом, читатели XIX века наверняка знали бы, кому следует воздавать по заслугам. Настоящее имя Элиот стало широко известно после выхода в 1859 году ее второго романа «Адам Бид», но и это не мешало ей даже на вершине литературной славы подписывать письма именем Мариан Эванс Льюис.

Отношение самой писательницы к имени Элиот, под которым она хотела быть известна, отражает раздиравшую ее сложную внутреннюю дилемму психологического и морального свойства, – из тех, что в изобилии встречаются на страницах ее романов. И все же желание быть узнаваемой в мире литературы именно как Джордж Элиот было ее твердым и глубоко осознанным выбором. Благодаря этому ей удалось провести внутри себя четкую грань между своим личным «Я» и образом литератора.

Выбор имени, которое автор хочет видеть под своими опубликованными сочинениями, очень для него важен - с точки зрения свободного выражения своей воли. В этом смысле любую попытку назвать автора без его ведома и согласия другим именем можно квалифицировать скорее как отказ принять эту волю, чем проявление уважения к нему.

Однако чтобы помочь людям понять, что сама идея проекта «Вернём ей имя» ошибочна, не менее важно развенчать некоторые мифы. Так, во времена Джордж Элиот женщинам было совсем не обязательно писать под мужскими псевдонимами, чтобы быть опубликованными. Предпочитавшие же работать под литературными псевдонимами писатели того времени брали себе такие, которые вполне себе соответствовали их гендерной идентичности. Кроме того, в 60-е и 70-е годы XIX столетия мужчины с куда большей охотой брали себе женские псевдонимы, чем женщины - мужские. Уильям Кларк Рассел, например, опубликовал несколько своих романов под псевдонимом Элиза Райл Дэвис.

Большую часть XIX века именно женщины преобладали на литературном рынке как читатели и как писатели. Согласно данным литературного проекта At the circulating library[1] [[i]], из 15 наиболее продуктивных писателей позапрошлого века 11 были женщинами. Поэтому желание спроецировать ныне существующий в сфере книгоиздательства гендерный дисбаланс на писателей XIX века хоть и понятно, но все же анахронично.

Замалчивание гендерных отклонений

Есть вопросы и о том, как в проекте позиционируются авторы из сообщества ЛГБТК+[2] (англ. LGBTQ+) и каким образом в коллекцию переизданных произведений вошли «Любовник-Фантом» Вернон Ли (1886) и «Аттила, Аттила мой» Майкла Филда (1896).

Ученые мужи уже сломали много копий, выясняя гендерную идентичность той же Вернон Ли, и сегодня многие на полном серьезе полагают, что в реалиях XXI века данного автора можно смело идентифицировать как мужчину-трансгендера. Если это так, то сам факт указания при переиздании произведения В. Ли ее настоящего имени (на языке сообщества трансгендеров такое обращение называется деднеймингом) в принципе нельзя назвать удачной идеей.

Что касается Филд, то под этим псевдонимом писали две женщины – Эдит Купер и Кэтрин Брэдли. Псевдоним олицетворял их совместное литературное сотрудничество, в котором Майклом была Брэдли, а Филдом выступала Купер. В переизданном собрании сочинений в правописании имени Брэдли была допущена опечатка, что свидетельствует о недостаточном внимании к деталям, чего никак не ожидаешь от литературной премии. Как и в случае с Вернон Ли, этот творческий тандем тоже испытывал дискомфорт от отожествления их с женским полом.

В конечном счете, фундаментальная проблема проекта «Вернём ей имя» сводится к игнорированию его инициаторами авторского волеизъявления. Следует понимать, что ставшие частью проекта писательницы по своей воле выбрали себе имена, с которыми, по их мнению, должно ассоциироваться их творчество. Ведь даже получив широкую известность под своими подлинными именами, многие из них продолжали использовать псевдоним. В любом случае нам непросто понять причины, побудившие их писать под псевдонимами, а в некоторых случаях мы, наверное, никогда не узнаем, что на самом деле сподвигло их к такому решению. Ясно лишь одно: если мы пытаемся как-то переиначить выбор, сделанный когда-то этими женщинами, то тем самым проявляем вопиющее неуважение к этому выбору. Поэтому в данный момент мы не «возвращаем» имена этих писательниц читателю, а попросту навязываем ему их.

Источник: The Conversation.

Перевод статьи о проекте «Вернем ей имя».