«Новый мир» № 9 (1157), 2021

Послесветие

(о журнале «Новый мир» № 9 (1157), 2021)

Если вы не впервые обращаетесь к этому изданию и даже держали его бумажную версию в руках, то наверняка знаете, журнал выпускается с 1925 года. Оторопь берёт. 1925-й – это год убийства Котовского, год запуска первого теплохода в СССР, год смерти Есенина. Столь давние и далеко отстоящие от нынешнего дня события составляют один ряд, одно годовое кольцо, с годом издания журнала, который на острие актуальности ныне гостеприимно открывает свои страницы к показу. Журнал с богатой родословной и библиографией ничуть не состарился, а только все эти годы прибавлял в глубине и содержании, как «тувалет из хрусталю восточного, цельного, беспорочного» в аксаковском сказе. Журнал не есть ли зеркало, отражающее «всю красоту поднебесную»? Зачем в это «зеркало» заглядывает читатель? Не за картиной ли мира.

Фраза номера: «потратив всё время земной жизни на то, чтобы приспособиться к ней, человек уходит ни на йоту не повзрослевшим младенцем» (Н. Сиривля).

Афоризм номера: «рассказ сообщает смыслы, а стихи порождают смыслы» (Е. Кремчуков)

Главный материал номера: «В поисках рыхлого времени» Дм. Бавильского (дневник читателя «Жизни Клима Самгина»).

В личной переписке один из питерских издателей указал так: «Лицо журнала – его авторы: журнал состоит из авторских текстов, составляющих всю ценность, всю прелесть и все богатство журнала». Нет оснований сомневаться в правоте, но только ли авторы – лицо журнала? Попробуем разобраться на примере сентябрьского номера «Нового мира» (НМ).

Согласно расхожему мнению даже толстые журналы читают только сами писатели, попавшие или вожделеющие попасть в «толстяк». Что же, можно поздравить издания с квалифицированными читателями.

За что первым делом принимается дотошный исследователь журнала? Скорее всего, за содержание, оглавление. Это потом он может отойти от общепринятой нормы и, пролистав издание посередине, вдруг начать читать с конца. Содержание у НМ от номера к номеру не статично: рубрика «Опыты» может меняться на «Новые переводы», «Литкритика» на «Философию и политику», «Рецензии и обзоры» чередуется с «Конкурсными эссе». Чем непредсказуемей, тем интересней, не правда ли?

Открывшему журнал можно посоветовать начать со стихотворений, но не в целях отдохнуть на поэтических строках, а для настройки рецепторов слуха и равновесия, для разогрева читательского любопытства.

Итак, окунёмся в обзор сентябрьского номера.

Наша правда, подборка стихов Натальи Черных не лёгкое чтиво, а нелёгкое чтение, поскольку «грустно навсегда», поскольку «море за всех кто перед смертью море». Стих расшатанный, с прозаизацией, без пунктуации – как принято сейчас и уже, кажется, стало привычным. «Происшествие» поэтессы приходом «гостя огромного как он казался за стеклом» созвучно рассказу Л. Юзефовича «Солнце спускается за лесом». И тут мы наблюдаем суггестивную перекличку поэзии и прозы. Оба незваных гостя – вестники. Вестники чего – решать вам.

Последовательность – подарок для педанта и перфекциониста. Но слом привычного хода повышает тонус. Потому перешагнём (до поры) через прозу – «Ночной словарь родного языка» Евг. Кремчукова, пока не растеряли поэтической вдохновлённости.

Стихи Алексея Алёхина предлагают нам углубиться в «Бронзовый век», на одном такте в пять строк стать «Пророком», за три сроки – перечесть тени на обоях за бабушкиным столом, за две – подставить ладони вытекающему в щель вечеру. Дойдём ли до одной? Но нет, пошли на повышение. «Выпотрошенному веку худо душа цепляется за больничную кровать» – снова без пунктуации, как и у Черных, снова актуально и страшновато; а здесь даже леденяще: «только рубашки шевелят рукавами на верёвке». И всё же дошли до одного слова. И слово это: Поэзия.

Возвращаемся к письмам Кремчукова; страницам прозы невольно отдаёшь больше сил и вдумчивости, потому как здесь идея и финал не так близки и прозрачны, как в стихотворном полотне. В тексте-матрёшке сложены странные вещи: мать обращается к дочери, как к Создателю, в городе людей на самом деле не оказывается никого: «время глухое», там пустота без глаз, под илом там – мертвецы. Но «всё, что совершается на свете, – ни к чему, а само собою», – говорит на родном языке герой «Ночного словаря…». Само собою. Так и есть.

Георгий Давыдов в «Театре теней» (тоже в письмах), ссылаясь на Жоржа Кювье, утверждает, что по одной косточке реально восстановить скелет животного. Возможно ли по «косточке текста» распознать сюжет произведения? Проверьте себя, не ориентируясь на название. А в качестве подсказки дам такую «косточку текста» – бриллиантовый шифр – знак отличия, каким, собственно, можно оценить весь текст первого письма Давыдова.

После перенасыщенности теней и плотности прозы нам вновь понадобится передышка, глубокий вздох. А что есть воздух? Безусловно, поэзия. Перед читателем разложены сошедшимся пасьянсом стихи трёх поэтов: Сергея Попова, Ольги Шиловой и Дмитрия Данилова. У Попова в руках «дама крестовой печали», у Шиловой – мысли в светлом непокое, у Данилова под рукой все привычные вещи этого мира: и печали, и воздыхания, и болезни, и смерть.

Недавно один критик и литагент публично выказал обструкцию современной поэзии, сведя свою позицию к «я нынешних не читаю». Если последуем такой позиции, лишимся воздуха высокой концентрации блага, что содержит в себе стихотворная стихия всех вышеуказанных в обзоре поэтов. Не лучше ли нам ориентироваться на признание Зиновия Гердта ««Моя подлинная «профессия» – читатель стихов»?

Время лечит. А Времена лечат хорошей поэзией. Впрочем, хорошая проза также целительна, особенно «проза высокого напряжения» (транслируем по О. Балла). Рассказ Евгения Шкловского «Ты где?» из тех, что замышляются с чётким посылом, а выходят с открытым финалом. Поскольку дорисовываешь, докручиваешь, конструируешь итог вслед за автором, то вновь и вновь возвращаешься к оригиналу. Жизненная история отношений отчима и пасынка – повзрослевшего трудного подростка – разворачивается вокруг старого дачного домика. Станут ли эти мужчины друг другу родными? И что за сакральность скрыта в простом, казалось, бы вопросе: «Ты где?»

От дачной локации Шкловского к широкой географии проводят нас тексты Андрея Пермякова «Те, кто могли быть Москвой». Здесь речь пойдёт об убийстве. Автор убивает интригу: «отчего Москва Москвой стала, а тутушние городки Москвой не стали». Здесь речь зайдёт о городах Верхнеочья: от древнерусского домонгольского периода Новосиля автостопом вы доберётесь через Мценск, Болхов, Карачев до Одоева. Но если речь об автостопе, необязательно автором предложен травелог. А что же тут ещё? «А тут философия. В общем, верная… И две хитрые гипотезы». И ещё краткий курс истории Древней Руси.

Ведёте или не ведёте вы, дорогой читатель, литературный дневник или только задумываетесь к нему приступить, но задача эта уже решена Дмитрием Бавильским в «В поисках рыхлого времени». И предложенный нам дневник читателя по «Жизни Клима Самгина» – не есть ли новый жанр?

Из-за масштабов высказывания (и в рецензии, и в рецензируемом произведении), из-за значимости автора романа в русской литературе, из-за дотошности и оригинальности подхода работа Бавильского определённо и уверенно маркируется как главный материал номера.

Автор предполагает, Самгин – автопортрет Горького, его альтер эго, а фигура Ходасевича как прототип Самгина – лишь легенда; Самгин – это Горький минус литература (поддержим автора, а почему нет, расшифруем фамилию: Сам(сам)-г(Горький)-и-н(назван); Горький делает Клима многократным предателем; Горький популярен у большевиков потому, что растягивает мерку человека до размеров сверхчеловека; редко какой текст нуждается в понимании мотиваций так, как «Жизнь Клима Самгина».

В данном дневнике читатель как реципиент наполняется гипотезами авторского исследования и получает двойной КПД: и от гипотез Бавильского, и попутно от работы Горького над пустой/непустой душой Клима Самгина.

Хорошая практика у НМ публиковать на своих страницах работы лауреатов собственного литконкурса. На этот раз в подборке эссе девяти конкурсантов-победителей, писавших тексты к столетию Станислава Лема, и статья самого Лема «Познание и Зло» (любителям творчества писателя-фантаста на заметку) с предисловием переводчика В. Язневича. Конкурс всегда оживляет внутреннюю жизнь журнала, а автору из самотёка даёт шанс – легитимный проездной билет на одну поездку в «толстяке».

Разделы «Литературная критика», «Рецензии. Обзоры» и «Кинообозрение» – интереснейшие для всякого мыслящего себя внутри периметра русской литературы – обычно привлекают внимание дискурсом корифеев критической прозы. На этот раз мнениями с нами делятся Лиза Новикова и В.И. Новиков, А. Климов-Южин, А. Марков, Ю. Угольников, А. Левкин, Н. Сиривля.

Их сентябрьская заинтригованность распространяется на кинетограф Диксона, умеющий запускать плёнку событий назад также, как и жанр альтернативной истории, на поворот вспять русел рек и переброску сюжетики русской прозы, что течёт назад: «от настоящего – к минувшему, от прошлого – к прошлому ещё более давнему» (Новиковы), на пароход, отправляющийся к Принцевым островам за будущими хрониками семейной истории (Климов-Южин), на жадность, что мешает счастью, «а счастье ещё повторится не раз» (Марков), на «птичий заговор против современных фантастов, пишущих под псевдонимами» (Угольников), на «метеорит ручной работы» (Левкин), на ненадежность реальности не только в кино, но и в мире, где «потратив всё время земной жизни на то, чтобы приспособиться к ней, человек уходит ни на йоту не повзрослевшим младенцем» (Сиривля).

Впечатляющий круг намерений.

И всё-таки на радость педантам и перфекционистам последовательность победила, и мы плавно добрались до предпоследнего раздела номера «Библиографические листки». Здесь о книжных новинках года, что всегда привлекательно – за тебя (и для тебя) собрали нарезку вкуснейших литературных изысков. В роли литгурмана – Сергей Костырко. Им представлены три «свежие» книги, вышедшие в петербургских издательствах. Причем работы японских декадентов и корейского фантаста выпущены тысячным тиражом (каждая книга), а текстологическое издание Афанасия Фета – всего в триста экземпляров, видимо потому, что юбилейный – 2020-й год – истёк.

Ну а в последнем разделе всё только начинается. Андрей Василевский составил калейдоскопичную подборку библиографических листков по периодике. Здесь представлены около сорока авторов из девятнадцати актуальных изданий таких, как «Горький», «Знамя», «Дружба народов», «Учительская газета», Textura, НГ-Exlibris, Коммерсант Weekend и т.д.

Обозначим только некоторые присутствующие имена, чтобы сохранить интригу и не спойлерить, как принято сейчас говорить.

Здесь, что не имя – так светоч, литературная вершина: Ольга Седакова, Владимир Сорокин, Александр Еременко, Андрей Битов, Арсений Тарковский, Валентин Катаев, Осип Мандельштам, Анна Ахматова.

Журналы не оставляют открытых финалов. Но оставляют длящееся послесветие (не путать с послевкусием).

И что же по итогу? А вот что – в номере ни одного скучного материала при сохранении высокой планки проблематики.

С уверенностью можно констатировать: лицо журнала – это квинтэссенция его концепции, тематики, структуры, индивидуальности, гибкости и умения удивлять. И, безусловно, аутентичный авторский голос.

ЧИТАТЬ ЖУРНАЛ

Pechorin.net приглашает редакции обозреваемых журналов и героев обзоров (авторов стихов, прозы, публицистики) к дискуссии. Если вы хотите поблагодарить критиков, вступить в спор или иным способом прокомментировать обзор, присылайте свои письма нам на почту: info@pechorin.net, и мы дополним обзоры.

Хотите стать автором обзоров проекта «Русский академический журнал»? Предложите проекту сотрудничество, прислав биографию и ссылки на свои статьи на почту: info@pechorin.net.

966