«Сибирские огни» № 6, 2021
Литературно-художественный и общественно-политический журнал «Сибирские огни» издается в Новосибирске с 1922 года. Выходит 12 раз в год. Тираж 1500 экз. Творческая судьба многих деятелей российской литературы была прочно связана с «Сибирскими огнями».
Главный редактор - М. Н. Щукин, Владимир Титов (ответственный секретарь), Михаил Косарев (начальник отдела художественной литературы), Марина Акимова (редактор отдела художественной литературы), Лариса Подистова (редактор отдела художественной литературы), Кристина Кармалита (начальник отдела общественно-политической жизни), Дмитрий Рябов (редактор отдела общественно-политической жизни), Елена Богданова (редактор отдела общественно-политической жизни), Т. Л. Седлецкая (корректура), О. Н. Вялкова (верстка), редакционная коллегия: Н. М. Ахпашева (Абакан), А. Г. Байбородин (Иркутск), П. В. Басинский (Москва), А. В. Кирилин (Барнаул), В. М. Костин (Томск), А. К. Лаптев (Иркутск), Г. М. Прашкевич (Новосибирск), Р. В. Сенчин (Екатеринбург), М. А. Тарковский (Красноярск), А. Н. Тимофеев (Москва), М. В. Хлебников (Новосибирск), А. Б. Шалин (Новосибирск).
Помочь нельзя сочувствовать
(о журнале «Сибирские огни» № 6, 2021)
Современный мир при всей первоначальной толерантности не склонен к жалости. Взять в пример хотя бы безапелляционную культуру отмены. И всякий раз, узнавая какую-либо ужасную новость, общество терзаемо, с одной стороны, любопытством и желанием посплетничать, а с другой – страхом и сочувствием. Но всё-таки, кажется, из такого небольшого списка именно сострадание делает нас людьми. Или в XXI веке этого недостаточно? О сопереживании, эмпатии и многом другом в шестом выпуске «Сибирских огней», где главным материалом становятся одновременно все тексты в своей синергетической общности.
В июньском выпуске «Сибирских огней» роль первой скрипки отдана художественной прозе. В номере превалирует малая форма, но ей (а именно рассказу) удается лучше всего выхватить из нашей жизни важные эпизоды, где встает выбор между сочувствием умозрительным и состраданием созидательным. Иными словами, переживать или делать? Вот в чем вопрос. Сопереживать и помогать можно не только людям близким, да и вообще необязательно людям. А если использовать слово «сочувствие», то окажется, что речь идет не о тяжелой жизненной ситуации, а о сильном эмоциональном потрясении, которое, как известно, бывает и от радостных событий.
Тем не менее, журнал открывается тяжелой артиллерией. В повести Виталия Лозовича «За духов неба и тундры!» человек сталкивается с необходимостью выбирать между спасением жизни незнакомца (а потом уже и своей жизни тоже) и добычей в виде оленьей туши, обещанной семье. Автор довольно точно и ярко описывает внутренние метания, не создавая однозначно положительного супергероя. Здесь важно уже не то, насколько персонаж сопереживает чужому горю, а насколько сам читатель сочувствует главному герою, зная, что тот сомневается в правильности своего выбора. Остается ли подвиг подвигом, если совершается он со страхом и тяжким сердцем, а местами даже с брезгливостью?
Рассказы Романа Горепёкина и Николая Леушева («Кошка с пулей в голове» и «Отец») – эмоционально самые тяжелые тексты в номере. В них сострадание тесно переплетается с темой ожидания. И ждать нужно не то смерти, не то спасения. Отец девушки, пострадавшей в аварии, ищет врача, который бы помог его дочери как своей, разделил бы отцовские переживания. А кошка... Она просто пытается выжить. И хорошо, что вокруг оказались люди, которые не просто поохали над ней как над жертвой человеческой жестокости, а действительно позаботились.
Рассказ «Завиток» Татьяны Кыровой, по сути, описывает нам механизм зарождения жалости и эмпатии. Ещё вчера мы могли считать человека сумасшедшим и опасным, а сегодня узнали несколько деталей из его судьбы, и поменяли мнение. Что и говорить, первое впечатление в наше время не всегда самое верное.
Рассказы Татьяны Романовой и Ольги Дроботовой («Наперекор» и «Не жмись!») отсылают нас к обратной ситуации. Здесь сочувствия как раз не достает, причем самым близким людям: родителям с дочерью, любящей паре. Каждый герой эгоистично перетягивает одеяло на себя, думая то о сохранении родовой фамилии, то о безбашенных бюджетных путешествиях. А ведь один душевный разговор мог бы решить многие из проблем. И тогда, возможно, появилась бы эмпатия. Но не было бы этих рассказов.
Видится важным, что обозначенные рассказы и повесть объединены как общей темой, так и открытыми финалами. И это не только авторское спасение от нравоучительных мыслей, но и возможность для читателя проверить собственный уровень эмпатии: заглянуть во внутренний мир героев и попытаться спрогнозировать их будущее.
Примечательно, что сострадать можно вообще не живому объекту, а явлению, как это делает Кристина Гортман в тексте «Телега с культурой и искусством». Здесь на первый план выходит провинция, в том числе и ее литературный процесс. Или его отсутствие. Здесь сложно испытывать эмпатию, т.е. разделять эмоциональный настрой не субъекта, а объекта, но можно посочувствовать местным культуртрегерам. Если, конечно, вы уверены, что они делают всё правильно.
Поэтов, как водится, чаще прозаиков интересуют полутона и подтексты. Поэтому раздел поэзии в «Сибирских огнях» заходит в вопросе сочувствия чуть дальше. Здесь читатель может попытаться понять, чем отличаются жалость, сострадание и эмпатия (как к лирическому «я» автора, так и к персонажам сюжетных стихотворений).
Особенно показательна здесь подборка «Образок в конверте» Алексея Ивантера, где много героев, вызывающих с первых строк только жалость. Это и местный инвалид, выпивающий по выходным, и ветеран, относящий в скупку медали, и вдова, и забытый москвичами мастер, изготавливающий альты, и музыкант из перехода. Но постепенно чувства читателя переходят на новый уровень. Мы начинаем сопереживать этим людям, и не потому, что судьба пыталась их сломать, а потому, что они остались не сломленными. И в то же время - никому не нужными.
С боями пройдя огородом, форсируя жидкую грязь,
Я чувствую с этим народом, наверное, кровную связь.
Удивительно, но слово «наверное» здесь одно из главных. Потому что определить свои чувства не так уж и просто. Да, герои стихов Ивантера, как и полевые цветы, цепляются за жизнь, «под самые стены ползут». Но разве ими кто-то любуется? Может кто-то увидеть их красоту, отбросив брезгливость и страх? Пожалуй, в авторском мире на это способен только лирический герой. И мы довольно скоро выясняем, почему: от позиции наблюдателя авторское «я» приходит в конечном счете к исповеди такого же ненужного бродяги, чья жизнь тоже пребывает в раздрае. Сострадает ли читатель герою в момент этого признания? Безусловно. А тонко чувствующий читатель, вероятно, способен и на глубокую эмпатию. Но достаточно ли в жизни одного сострадания, чтобы успокоить сердце и очистить совесть? Пожалуй, в этом главный вопрос.
ЧИТАТЬ ЖУРНАЛ
Pechorin.net приглашает редакции обозреваемых журналов и героев обзоров (авторов стихов, прозы, публицистики) к дискуссии. Если вы хотите поблагодарить критиков, вступить в спор или иным способом прокомментировать обзор, присылайте свои письма нам на почту: info@pechorin.net, и мы дополним обзоры.
Хотите стать автором обзоров проекта «Русский академический журнал»? Предложите проекту сотрудничество, прислав биографию и ссылки на свои статьи на почту: info@pechorin.net.