«Москва» № 6, 2021

Москва - оплот России. Частное бытие под сенью надёжной государственности

(о журнале «Москва» № 6, 2021)

«Москва» - консервативно-патриотический журнал, который позиционирует себя как полноценное академическое издание. О столичном статусе журнала свидетельствует его название, а о его классической ориентации свидетельствует пребывание Союза писателей России в числе учредителей журнала.

В 6-ом выпуске журнала преобладает тема борьбы с коронавирусом (статья Анатолия Степанова «Почему православные превратились в авангард борьбы против вакцинации?» и статья Николая Каверина «Ядерное оружие России, так же как и российские антиковидные вакцины, - единственный гарант того, что наша Родина будет суверенна во всех смыслах» в рубрике «Домашняя церковь» и др.). Параллельно теме борьбы с коронавирусом в выпуске журнала присутствует собственно батальная тема (Юрий Сбитнев «Короткие рассказы военной поры» в рубрике «Проза и поэзия», Владимир Петрушенко «Очерки о войне» в рубрике «Публицистика» и др.).

И батальная тема, и тема противостояния коронавирусу на страницах журнала предстают в контексте взаимного противоборства современных почвенников и либералов.

Основные публикации выпуска: Анатолий Салуцкий роман «Немой набат», Мария Акимова «Музейная тайна» (рассказы), Василий Аксёнов «Пронизки», Владимир Петрушенко «Очерки о войне», Наталия Барышева «Сюрпризы от богемы», Михаил Вострышев «Квартирный вопрос», Анатолий Степанов «Почему православие превратилось в авангард борьбы против вакцинации?», Николай Каверин «Ядерное оружие России, так же как и российские антиковидные вакцины, - единственный гарант того, что наша Родина будет суверенна во всех смыслах» и др.

В журнале «Москва» имеется постоянная рубрика «Московская тетрадь», где по традиции располагается москвоведение. В 6-ом выпуске журнала помещена статья Михаила Вострышева «Квартирный вопрос». В статье, которую в качестве иллюстраций сопровождают уникальные исторические фотографии, на полноценном фактическом материале говорится о жилищных трудностях, которые испытывают москвичи с 1917-го по 1930-ый годы и далее, а также о жилищных планах и жилищной политике тогдашнего правительства (практика так называемого уплотнения). И хотя автор статьи не ставит себе собственно литературоведческих задач, не цитирует художественные тексты, публикация фактически обрисовывает исторический фон ряда произведений Булгакова и других отечественных классиков, которые прямо или косвенно затрагивают квартирный вопрос в Москве первых полутора пореволюционных десятилетий.

В публикации имеются исторические материалы о жизни Мандельштама, Булгакова и других знаменитых русских литераторов в пореволюционной Москве.

К публикации Вострышева и тематически, и по характеру авторских задач примыкают москвоведческие очерки Алексея Минкина «Та сторона, где восток», опубликованные в смежной рубрике - «Культура». Совершая мысленное путешествие по востоку Москвы, Минкин движется не только в пространстве, но и во времени, совершает развёрнутые исторические экскурсы в прошлое Москвы. В очерках Вострышева архитектура предстаёт как история, запечатлённая в пространстве. Так, Подосинки Минкин ретроспективно связывает с судьбами русского театра, с творчеством трагической актрисы Алисы Коонен. Подосинки, как поясняет Минкин, были позднее переименованы в соответствии с фамилией машиниста Ухтомского, бунтаря и участника революционных событий 1905-го года. Посёлок Ухтомского на нынешней карте Москвы соседствует с пригородной платформой Ухтомская. Кусково Вострышев ретроспективно связывает с творчеством художника Левитана, которого называет «одним из великих дачников». «Кусково, начавшее с 80-ых годов сдаваться под дачи, вообще притягивало к себе множество творческих личностей» - замечает Вострышев (С. 193). Дачный колорит, как сказано в его очерках, сохраняется и близ нынешней платформы Ухтомская.

Нынешнее Черкизово в очерках Минкина ретроспективно связывается с судьбой знаменитого русского юродивого Ивана Корейши. «Его судьбой - три года человек просидел на цепи в подвале психиатрической больницы - интересовался Гоголь, а многие из отечественных писателей отвели Ивану Яковлевичу строчки своих сочинений: Островский, Лесков, Поселянин, Пильняк. Достоевский вывел черкизовского юродивого в «Бесах» и «Селе Степанчикове»» - отмечает Минкин (С. 197).

К москововедческим публикациям выпуска косвенно примыкает публикация Андрея Щербака-Жукова «Детство-юность: Краснодар — Москва», помещённая в рубрике «Проза и поэзия». Публикация Жукова напрямую затрагивает трагическую тему времени. Автор показывает, как в раннем возрасте, когда кажется, что жизнь огромна и всё впереди, человек способен совершать непоправимые ошибки, хотя юношеская романтика по-своему прекрасна. На фоне хода времени в прозе Щербака элегически показана Москва: «Из всех невосполнимых потерь Москвы мне более всего жалко Военторг с его массивной лестницей и барельефами на фронтоне. Там были шишки, белочки и верблюды. Не львы, не орлы, а верблюды и белочки! Но еще более жалко этот деревянный павильон. И вольер с маралом. Куда его увезли? Сейчас уже и не узнать» (С. 131).

Москвоведенье в журнале академично, но не описательно, не ограничено кругом московских реалий. Поэтому логично, что, собственно, с москвоведением в журнале соседствуют публикации о современной России в целом. Среди них не последнее место занимает роман Анатолия Салуцкого «Немой набат». В 6-ом выпуске «Москвы» опубликован конец третьей книги. (Начало - 2019, № 7-9; 2020, № 5, 6; 2021, № 4, 5).

Пунктирно следуя Достоевскому, Салуцкий облекает политико-идеологический роман в детективную повествовательную форму. За многоходовым интригующим сюжетом угадываются некие нравственно-политические константы отечественной истории. Подчас они являются в формах каламбуров и говорящих фамилий. Так, Синягин, политик-консерватор в романе шутливо пророчит:

««Чубайсу-то чуб тоже срежут!»» (С. 24).

Чубайсу и другим политикам, ориентированным на западноевропейский рынок, в романе противостоит генерал Устоев, с которым этимологически прозрачно связываются патриархальные устои русской жизни. Генерал неустанно защищает их от современных западников.

Параллельно детективной интриге в романе является конфликтная художественная концепция русской истории последних столетий. В романе фигурирует некто Аналитик, который неожиданно провозглашает:

«А если по-крупному... Оказывается Плеханов, Засулич, а потом Ленин, политик западного плана, совершили величайший исторический обман, даже подлог, содеяли грандиозную мистификацию, вокруг пальца весь свет обвели. Они ни больше, не меньше скрыли письмо Маркса, где автор «Капиталла» специально писал, что его идеи не предназначены для России, что в России они не сработают, потому что у России свой путь» (С. 30).

Реплика Аналитика определяет смысловое ядро романа: современные сторонники западной прагматики в «Немом набате» ведут своё начало от Ленина, общественного деятеля, который рассматривается Аналитиком как политический авантюрист. По сюжетной логике романа ленинские начинания в наши дни тайно продолжает Медведев, тогда как Путин открыто противостоит ленинскому лукавству и приобретательству. С Путиным в романе напрямую связывается идеальное целеполагание, по сути, религиозное начало, которое действует в масштабах страны и является в противовес лукавой прагматике нэповского толка.

Если поэтическим двойником (и предшественником) Медведева в романе является Ленин, то с Путиным неизбежно ассоциируется Сталин - антагонист Ленина, который упоминается в романе преимущественно позитивно. Например, один из персонажей романа рассказывает исторический анекдот о Сталине... Легендарный вождь народов выступает в анекдоте как человек мудрый, находчивый, всегда приходящий на выручку соотечественникам и сердцем болеющий за свою страну. Более того, в Сталине согласно анекдоту, проявляются и некоторые черты религиозного юродства (дар тонкого иносказания, смиренный юмор и др.).

Однако если Ленин в романе воссоздан последовательно негативно, то политический портрет Сталина в романе остаётся несколько незавершённым. Если Сталин по умолчанию есть прообраз современного Устоева, а значит, и Путина, хранителя патриархальных устоев, то было бы логично ожидать в романе последовательной художественной апологии Сталина, которой мы, однако, не обнаруживаем. Если же Салуцкий всё же не готов последовательно отрицать репутацию Сталина как злодея, то из романа всё же не совсем ясно, чем Устоев типологически отличается от Сталина. Напротив, в романе он несколько стилизован под Сталина, каким мы его знаем по советским открыткам и лозунгам - например, «Спасибо товарищу Сталину за счастливое детство!». Едва ли не таким же на страницах романа предстаёт Устоев: он любит и пестует детей, защищает женщину от преступника и т.д. Устоеву было бы логично или превратиться в последовательного романтика-сталиниста или, наоборот, по различимым признакам противостать вождю народов. Однако ни того, ни другого не происходит.

При всём том, тенденция Анатолия Салуцкого показать современную политическую реальность как борьбу неких исторических архетипов (ленинское лукавство - сталинская хватка и принципиальность) художественно остроумна; она придаёт внутреннюю масштабность детективному действию романа.

Эпической прозе Салуцкого по смыслу вторит малая проза Василия Аксёнова, опубликованная в том же 6-ом выпуске Москвы. В своих художественных миниатюрах Аксёнов высказывает консервативно-патриотические мысли, например:

«Интересно.

В конце XIX века в нашей литературе и в «образованном» обществе преобладали западники-либералы, их звонкие голоса слышались со всех «амвонов». В начале XX мечты либералов им же, что называется, на голову - сбылись.

Ныне такая же картина.

Сбудется ли их карканье? На их же, надо полагать, головы.

Ничему жизнь не учит. Послушай их только.

Карма у них такая. Не исправить» (С. 159).

В самом деле, результаты большевистского эксперимента едва ли соответствовали чаяньям истинных либералов. Однако если последовательно проводить параллель между началом XX века и нашими днями, то и нынешнее время придётся признать кризисным и едва ли не предреволюционным. И тогда, согласно логике самого Аксёнова, существующий миропорядок оставляет желать лучшего, но его надо терпеть, потому что на смену ему может прийти нечто гораздо худшее.

В 6-ом выпуске опубликовано окончание прозаического цикла Аксёнова, начало - в № 4, 5 за нынешний год. То, что Василию Аксёнову предоставляется в журнале ощутимый страничный объём, показательно.

Журнальные статьи содержат фактический перевод образов прозы Салуцкого и Аксёнова на язык понятий. Так, в рубрике «Культура» опубликована статья Геннадия Красильникова «Ключи Марии». В статье позитивно говорится о поэтессе патриархально-былинного склада Марии Аввакумовой. Позитивно упоминаются и её стихи, где о Сталине сказано как о творце трагической, но величественной истории страны, как о масштабной фигуре, не допускающей глумления над собой. (Эти стихи почтительно цитируются).

Своего рода сюжетную интригу статьи составляет упоминание Евтушенко. По мысли Красильникова, Евтушенко, западный прагматик и литературный делец, собирая свою антологию русской поэзии, прошёл мимо стихов Авакуммовой о Сталине и не понял страдающую русскую душу Аввакумовой.

Показательно, что даже Евтушенко, умеренный либерал, далёкий от современной общественной злобы дня и ныне усопший, подвергается в журнале порицанию.

Если статья Красильникова «Ключи Марии» фактически направлена против Евтушенко (а не только в поддержку Аввакумовой), то статья Наталии Барышевой «Сюрпризы от богемы» направлена против Богомолова, мужа Ксении Собчак, известного режиссёра. Барышева полемически выступает против эстетического манифеста Богомолова «Похищение Европы 2.0.».

Содержание манифеста вкратце сводится к тому, что нынешняя Европа измельчала, её подлинные культурные сокровища выхолощены духом прагматики и мелочного позитивизма. Лишь иррациональная русская душа, не чуждая противоречивому инстинкту саморазрушения, способна возродить Европу.

Богомолов, в частности, говорит о Европе как о чеховском вишнёвом саде, который влечёт людей подлинно русских (иначе говоря, людей, сохранивших аристократическую закваску). Как ни парадоксально, их истинное отечество находится в Европе - считает Богомолов.

Против присущей Богомолову апологии смерти и, значит, апологии намеренно деструктивного поведения резко высказывается Барышева: «Что есть видимое в публичной личности режиссёра Константина Богомолова? У него в театре всё - про голую попу и причинные места!» (С. 212). Доводы Барышевой, казалось бы, неопровержимые в своей конкретности, тем не менее, несколько противоречат общепринятым представлениям о всяком стоящем внимания искусстве: важно не что изображать, а как и с какой целью изображать. Иначе и Венеру Милосскую пришлось бы запретить из тех же самых соображений, которые Барышева адресует Богомолову.

Попутно Барышева высмеивает фамилию режиссёра: «Фамилия Богомолов может читаться двояко. С одной стороны, Богомол - это насекомое, а с другой - это человек, молящийся Богу» (С. 210). Однако и фамилия режиссёра едва ли может быть серьёзным аргументом против его эстетического манифеста.

В своих нападках на Богомолова Барышева точна, остроумна, изящна, но едва ли настолько глубока, настолько прозорлива, чтобы до оснований расшатать эстетическую концепцию Богомолова...

В той же рубрике - «Культура» - опубликованы путевые очерки Николая Бурляева, кинорежиссёра, актёра, деятеля искусств «Семь дней во Фландрии». Очерки посвящены европейским гастролям Бурляева и Чуриковой со знаменитым фильмом «Военно-полевой роман». В очерках Бурляева заметен автобиографический элемент - например, сетования актёра на то, что в советские времена его долго не пускали за границу.

Очерки Бурляева содержат и апологию Фландрии. Она предстаёт как один из центров мировой культуры и мирового искусства... По существу, Бурляев вторит скорее Богомолову, нежели Барышевой.

Завершает рубрику «Культура» политически относительно нейтральная публикация Александра Балтина «И свет вокруг...». Балтин предоставляет читателю литературоведческие очерки, посвящённые современным авторам - Мостовому, Мазманяну, Фролову, Низовцевой, Шуралёву.

Параллельно публикациям о современных спорах почвенников и либералов в журнале являются публикации о сторонниках и противниках прививок против коронавируса. Так, в рубрике «Домашняя церковь» опубликована статья Анатолия Степанова «Почему православные превратились в авангард борьбы против вакцинации?». Степанов выказывает понимание чувств верующих, которых покоробило и временное закрытие храмов, и некоторые изменения в традиционной форме причастия, - эти вынужденные меры, направленные против коронавируса. Однако, не вполне разделяя указанные меры безопасности, инспирированные властями, Степанов (едва ли вполне последовательно) считает официально пропагандируемую прививку делом полезным и сетует на неоправданное недоверие к властям среди верующих.

Ставя вопрос о том, полезна ли прививка и решая его в общем утвердительно, Анатолий Степанов, однако, не ставит вопрос о том, корректно ли морально и юридически принуждение к прививке (например, путём отказа в рабочем месте человеку, не имеющему сертификата о вакцинации). Даже и в том случае, если бы Степанов, явный сторонник прививок, ответил бы на приведенный вопрос утвердительно, - например, сослался бы на то, что не вакцинированный человек опасен для общества (позиция понятная, но не единственно возможная), его публикация более полно освещала бы проблему. Тезисы Степанова понятны, но выстроены так, как если бы сегодня каждый имел бы возможность в полной мере самостоятельно решать, следует ли ему прививаться от коронавируса.

К статье Анатолия Степанова по смыслу примыкает помещённая в той же рубрике статья Николая Каверина «Ядерное оружие России, так же как и российские антиковидные вакцины, - единственный гарант того, что наша Родина будет суверенна во всех смыслах». Как следует из названия статьи, она содержит апологию отечественных медицинских препаратов (а не просто любых средств против коронавируса). Каверин фактически отождествляет русскую вакцину с духовно-здоровой закваской, а западную вакцину прямо или косвенно связывает с числом апокалиптического зверя, благословляет противостояние России Западу:

«Сейчас идёт борьба между глобалистским устроением нового, либерально-тоталитарного мирового порядка (проект наднационального государства последних времен, во главе которого и воцарится антихрист как всемирный правитель) и Российским государством как Третьим Римом и удерживающим пришествие антихриста» (С. 232).

Духовная брань толкуется Кавериным несколько упрощённо, она предстаёт как вечная схватка России и Запада. Выстраивая простую бинарную схему, Каверин, тем не менее, не упоминает религиозных концепций, направленных против вакцины как таковой (не важно, это вакцина отечественного производства или импортированная из-за рубежа). Даже в том случае, если бы Каверин опроверг возможность религиозного недоверия ко всякой вакцине - например, объявил бы религиозный отказ от вакцины кликушеством и суеверием, его статья была бы содержательно более полной, охватывала больший спектр религиозных проблем вакцинации.

К тому же и Каверин, не только Степанов, себе несколько противоречит. Ведь идея Москвы Третьего Рима, на которую позитивно ссылается Каверин, подразумевает европейскую (а не азиатскую) ориентацию России.

В рубрике «Домашняя церковь» помещена также антиамериканская публикация Юрия Каграманова «Падет ли Иерихон?» и политически нейтральный рассказ Евгения Новикова «Три свечи». Редколлегия журнала фактически манифестирует, что она принципиальна, но далека от программных крайностей.

В смысловом поле журнала тема борьбы с вакцинацией параллельна батальной теме. Так, в рубрике «Проза и поэзия» имеется публикация Юрия Сбитнева «Короткие рассказы военной поры». Рассказы Сбитнева фактически посвящены частной жизни и частному человеку (а не только государству) в условиях войны. Порой Юрий Сбитнев показывает и трогательно-негероическое на фоне войны. Так в одном из рассказов не без авторской симпатии изображается человек с деревенской кличкой Убогий. Он записывается в армию добровольцем, но его не берут (видимо кличка себя оправдывает). Означенный персонаж по-своему честен и безвреден по отношению к окружающим.

Показ частной жизни на контрастном фоне военных действий присутствует и в документальных очерках Владимира Петрушенко «Очерки о войне» (рубрика «Публицистика»). Петрушенко являет читателю вопиющие факты страдания человеческого, которыми изобилует судьба современного Донбасса. Петрушенко-публицист не просто приводит ужасающие факты, но толкует их в консервативно-патриотическом ключе, проводя параллель между немецкими фашистами и современными украинцами.

К военной прозе и публицистике журнала концептуально примыкает рассказ Дмитрия Воронина «Правда жизни». Рассказ тематически не связан с войной, но посвящён проблеме непростого выживания человека в восточноазиатской системе межличностных отношений и среде обитания. В рассказе показана и особая восточноазиатская мстительность, и восточноазиатская мудрость, и восточноазиатское представление о справедливости.

В рубрике «Проза и поэзия» имеются также другие политически-нейтральные публикации. Они посвящены частному человеку в мирных условиях. Рассказ Владимира Злобина «Любовь» написан о роковой соотносительности любви и смерти, типологически он напоминает известное произведение Горького «Девушка и смерть». Одной из художественных вершин рубрики «Проза и поэзия» являются рассказы Марии Акимовой «Музейная тайна». Отдалённо вторя бальзаковской «Человеческой комедии», Акимова показывает обыденную трагикомедию частной жизни. Так, в рассказе «Музейная тайна» показана внутренне трагическая роль, которую способны сыграть в жизни человека роковые случайности и даже нелепости. Они оживают в закулисном пространстве музея - организации внешне чопорной, но таящей неизбежные «скелеты в шкафу», ибо и в музее работают реальные люди - со своими горестями, ошибками и чудачествами.

В рубрике «Проза и поэзия» опубликованы также четыре подборки стихов. В стихах Николая Коновского «Ровное дыхание» присутствуют патриотические ценности. В русле Бунина они являются в предметно насыщенном ландшафте. В стихотворении «Летний покой» Коновский пишет:

А жизнь безумно хороша,
Когда леса - в полдневной бронзе...

Бронза в её предметной весомости ритмически и по семантике напоминает бунинское письмо: «Лес, точно терем расписной...».

В стихах Александра Шуралёва «Сквозняк от щемящей вины» ощущается тяга автора к художественному иносказанию и олицетворению лермонтовского образца. Шуралёву созвучна лермонтовская грусть. Современный поэт вопрошает:

Как пройти по глазам незабудок,
Их не ранив и не растоптав?

Стихи Анны Арканиной «Коробочка с чудесами» содержат элегическое представление о бренности бытия и тенденцию поэта уйти от суеты мира в особую жизненную нишу, в заветную юдоль...

Стихи Натальи Емельяновой «Почти уже шёлк» представляют собой религиозно-философические верлибры, в которых активно используется анафора и другие ритмические средства, альтернативные традиционной силлабо-тонике.

Журнал «Москва» ориентирован на крепкую государственность. Однако она мыслится не в качестве механизма подавления частного человека, а в качестве условия его защищённости.

Публикации Степанова и Каверина о вакцине против коронавируса содержат не только призыв слушаться власть предержащих, но также гуманистическую компоненту - призыв преодолеть коронавирус. Военная проза и публицистика журнала (публикации Сбитнева и Петрушенко) содержат не только монументально-эпическую героику, но также представление о частном человеке на войне, сострадание к человеку, поставленному перед лицом смерти. Напрашивается параллель с поэмой Твардовского «Василий Тёркин» и романом Войновича «Жизнь и приключения солдата Ивана Чонкина». Не случайно художественная проза журнала - прежде всего, рассказы Марии Акимовой - посвящена частному бытию. Острым публицистическим темам и прежде всего теме государственного долга в журнале несколько парадоксально сопутствует прощающая чеховская нота.

---

ЧИТАТЬ ЖУРНАЛ

---

Pechorin.net приглашает редакции обозреваемых журналов и героев обзоров (авторов стихов, прозы, публицистики) к дискуссии. Если вы хотите поблагодарить критиков, вступить в спор или иным способом прокомментировать обзор, присылайте свои письма нам на почту: info@pechorin.net, и мы дополним обзоры.

Хотите стать автором обзоров проекта «Русский академический журнал»? Предложите проекту сотрудничество, прислав биографию и ссылки на свои статьи на почту: info@pechorin.net.

---

 

Родился в Москве 15 февраля 1967 года. В 1993 окончил филфак МГУ (отделение русского языка и литературы). Там же поступил в аспирантуру и в 1997 защитил кандидатскую диссертацию по лирике Пушкина 10 - начала 20 годов. (В работе реализованы принципы лингвопоэтики, новой литературоведческой методологии, и дан анализ дискурса «ранней» лирики Пушкина). Кандидат филологических наук, член Российского Союза профессиональных литераторов (РСПЛ), член ЛИТО Московского Дома учёных, старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А.С. Пушкина (ГИЛМЗ, Захарово-Вязёмы). В 2010 попал в шорт-лист журнала «Za-Za» («Зарубежные задворки», Дюссельдорф) в номинации «Литературная критика». Публикуется в сборниках ГИЛМЗ («Хозяева и гости усадьбы Вязёмы», «Пушкин в Москве и Подмосковье»), в «Учительской газете» и в других гуманитарных изданиях. Живёт в Москве.