«Сибирские огни» № 4, 2021

Обилие незнакомых, ярких, зажжённых имён

(о журнале «Сибирские огни» № 4, 2021)

Как вы буквализируете название журнала «Сибирские огни»? И буквализируете ли вообще? Я закрываю глаза и вижу темноту (да-да, так можно выразиться), абсолютную темноту, в которой проступают очертания Евразии, а если присмотреться, теплятся огонёчки на территории Сибири. Немного глухо, провинциально, зато чисто, живо и своеобычно.

Когда в журнале сменился главный редактор и «Сибирские огни» вылетели из «Журнального зала», внимание к ним поубавилось. Если и приходилось читать, то в связи с какой-нибудь громкой критической статьёй. А в этот раз держу в руках номер и не перестаю радоваться обилию незнакомых, ярких, зажжённых имён.

Начинает разжигать номер Сергей Теминский (р. 1970) с рассказом «Спички». Успели прочувствовать божественную иронию? Теминский с рассказом «Спички», а? Автор складывает в кострище три сюжетные «полешки»: первая — девушка из глухой деревни выбирает между парнем из «материковой России», который заехал на охоту, и местным пареньком без особых перспектив; вторая — негласное выяснение отношений двух самцов; третья — собственно, охота в самой глубине Саян, на которой решающую роль по спасению жизни главного героя должны сыграть спички. Костёр сложился — и вот-вот полыхнёт.

А пока Теминский распаляет «полешки», первый настоящий огонь уже горит — это Сергей Самойленко (р. 1960), по рождению донецкий, а по превратностям судьбы сибирский. Кем только ни работал, всё испробовал. Пишет стихи. И какие! В них чувствуется и Александр Кабанов, и Любовь Колесник, с одной стороны; а с другой стороны — дыхание свежести. Автор в возрасте, но не на слуху. Читал ли он тех, с кем я его сравниваю, не уверен. Но это не отменяет общий культурный фон (полилингвистическое пространство, оптика человека центра, растворённого в глуши и многое другое), в котором эти поэты существуют.

мы будем под кленом сидеть допоздна
отмахиваясь от мошки
читать за четвертой бутылкой вина
на память чужие стишки

картавит ворона грассирует грач
скрипит ввечеру козодой
а за полночь черное небо too much
качается над головой

Другой огнь — именно так, на старый лад хочется написать — молодой прозаик Дмитрий Николов (р. 1989). Хотя какая в тридцать с небольшим молодость?.. Классики уже тома своих сочинений успевали наваять, обзавестись солидной биографией и умереть. Но у нас так принято, поэтому пусть будет молодой прозаик. Он представлен в апрельском номере рассказом «Цветочный дьявол»: лёгкая сентиментальная история об отношениях… с девушкой Алей, миром как таковым, собой, а в особенности — с бульдогом Жоржиком, проводником через различные пласты реальности. С Алей отношения не складываются, но благодаря тому, что её пёс на первом свидании накинулся на приготовленный для девушки букет, молодых людей связывает смешная история. У главного героя сменяются женщины, появляется жена, пора подумать о душе, о детях, о доме, но он всё продолжает «общаться» с Алей. О чём? Да ни о чём. О Жоржике, который продолжает портить букеты. Вроде ничем не примечательная история, однако Николов не так прост, как кажется. Он мастерски владеет словом и интонацией и потому сентиментальный рассказ обрастает вот такими точными, тонкими и очаровательными наблюдениями — вслушайтесь в них, всмотритесь, они того стоят:

«Память наросла, как нарастает ноготь, потеряв прежнюю пластичность».

«Женщины в России вообще быстро стареют. Нет, ещё далеко было до седых прядей и глубоких морщин, но она потемнела, как темнеет столовое серебро, если его не чистить. Алю чистить было некому».

Ещё один огонёк на литературной карте — Станислав Савченко, библиофил, антиквар, коллекционер, владелец знаменитой «Сибирской горницы», в которой чего только нет: и книги, и иконы, и мебель, и т.д. Сам не раз пользовался услугами этого антикварного магазина и вам советую. Савченко рассказывает Людмиле Кузменкиной о филократии (коллекционирование открыток) и, что очень важно, сопровождает всё фотографиями. Это ведь не просто увлечение, а вспомогательное хобби, с помощью которого можно изучать историю России, родного края, родного города и т.п. Вот, например, Савченко рассказывает о такой открытке:

«У меня есть очень колоритная фотография 1928 года, на которой изображены женщины-плотогоны — после революции женщин освободили от домашней работы, чтобы они гоняли плоты, работали на тракторах, на железной дороге... Конечно, я взял эту фотографию в коллекцию».

Женщины-плотогоны! В Сибири! В 1928 году! На открытке! Чудо же! В журнале представлена ещё одна забавная открытка. Называется она «Сердечный привет из Ново-Николаевска». Вроде бы никакого подвоха. Сердечный привет как сердечный привет. Но на карточке река, полная льдин, а на берегу три суровых господина, один из которых с подозрением смотрит на фотографа. Такой своеобразный эффект возникает от наложения надписи на фотографию. И на подобных чудесах и каверзах строится всё иллюстрированное интервью со Станиславом Савченко.

Вдали мерцает Михаил Стекачёв (р. 1979) с рассказом «Железо — тоже неплохо». Это классическая история об обретении равновесия и гармонии. Есть мальчишка, живущий с матерью и мечтающий и покорении неба. В какой-то момент на его горизонте обозначается будущий отчим. Конфликт — на лицо. То вспыхивает, то заглушается. И на его преодолении строится рассказ Стекачёва.

Не огонь, но настоящее просветление — подборка стихотворений Екатерины Малофеевой (р. 1986) под названием «Навык бытия», то есть новый навык материнства и его осознание:

и солнечная светлая палата,
и долгая беспомощная ночь,
молочный запах мокрого халата,
я первый раз сказала слово «дочь»
и удивилась новой перемене
и легкости свершившейся судьбы.
а май плескал черемухой весенней
в проемы окон нежно-голубых.

Ещё одно просветление, но уже с лёгкой набожной ноткой — подборка стихотворений Дениса Попова (р. 1979). Какой текст ни взять, какую проблематику ни заметить, всё сводится к божественному провидению и легкокрылой длани ангела-хранителя, который присматривает и за лирическим героем, и за автором:

И свет явил Господь в моём окне,
И шторой отделил его от мрака.
И, словно в первозданной тишине,
О землях небу повелел заплакать.

И капли очертили плечи древ
И пряди трав зелёных в пальцах ветра.
И солнце, на мгновенье замерев,
Бросала к облакам речная лента.

Ну и напоследок — несколько глав из новой книги Михаила Хлебникова о Сергее Довлатове. Хлебников — известный критик и литературовед, человек читающий, думающий и высказывающий периодически очень и очень нетривиальные мысли. Работа в биографическом жанре — отдельная песня, и любопытно посмотреть, как критик с ней справится. А тут ещё и повод — в этом году мы отмечаем восьмидесятилетие Довлатова.

Как же успел отметиться Хлебников? Вот, скажем, следующим образом:

«Уже в начале писательского пути Довлатов не попадал ни в один из двух актуальных трендов эпохи: «молодежную прозу» или «новомировскую прозу». Но в любом случае попытка с «Новым миром» — тактически правильный ход. «Бросок на Москву» как попытка преодоления узости ленинградской литературной жизни».

Как человек немного занимающийся этим периодом, я бы не смог выделить такие тренды и скорее говорил бы о подцензурной и неподцензурной литературе. Но Хлебников разглядел то, что было на поверхности. А такой навык, как ни странно, редок!..

Несколько глав в «Сибирских огнях» посвящены становлению молодого писателя, его работе в заводской многотиражной газете, первым публикациям в толстяках (не с прозой, а с критикой!), неподцензурным писателям Ленинграда, самой атмосфере, в которой смешались Игорь Ефимов, Дмитрий Бобышев, Иосиф Бродский, Людмила Штерн, Евгений Рейн, Сергей Довлатов и многие другие.

Надо сказать, что биографий Довлатова не так много. Выделяется книга из серии «ЖЗЛ» — за авторством Валерия Попова, но она написана с дружеской интонацией и лишена перспективы. Большое ведь видится на расстоянии, да? Ещё одна книга — замечательная во всех отношениях работа Максима Гуреева. Но она во многом сливается с художественной прозой. А Михаил Хлебников, судя по этим отрывкам из «Сибирский огней», нашёл и литературоведческий подход, и живой языка для рассказа о таком писателе, как Сергей Довлатов.

После всего этого — остаётся дождаться выхода книги. А пока можно посмотреть новый номер «Сибирских огней». Кого ещё они успели зажечь?

---

ЧИТАТЬ ЖУРНАЛ

---

Pechorin.net приглашает редакции обозреваемых журналов и героев обзоров (авторов стихов, прозы, публицистики) к дискуссии. Если вы хотите поблагодарить критиков, вступить в спор или иным способом прокомментировать обзор, присылайте свои письма нам на почту: info@pechorin.net, и мы дополним обзоры.

Хотите стать автором обзоров проекта «Русский академический журнал»? Предложите проекту сотрудничество, прислав биографию и ссылки на свои статьи на почту: info@pechorin.net.

---

 

Поэт, критик, литературовед. Куратор литературной мастерской Захара Прилепина. Работает преподавателем словесности в Лицее НИУ ВШЭ. Окончил филологический факультет МГПИ (2011) и магистратуру по современной литературе МГПУ (2019). Победитель V фестиваля университетской поэзии (2012). Дипломант премии им. Н.В. Гоголя (2019). Составитель нескольких книг и собраний сочинений Анатолия Мариенгофа и Ивана Грузинова. Автор трёх поэтических сборников – «Белендрясы» (2013), «Акафисты» (2018) и «Странствия» (2021), а также двух биографий – «Анатолий Мариенгоф: Первый денди Страны Советов» (2019) и «Леонид Губанов: Нормальный, как яблоко» (2021). Печатался в журналах «Homo Legens», «Звезда», «Волга», «Октябрь», «Новый мир», «Нижний Новгород», «Сибирские огни», в «Учительской газете», а также на порталах «Свободная пресса», «Перемены», «Сетевая словесность», «Rara Avis: открытая критика», «Лиterraтура» и «Textura».