Александр Вампилов родился 19 августа 1937 года в поселке Кутулик Иркутской области, в семье педагогов. В том же 1937 году отец был репрессирован и через год расстрелян. В семье осталось четверо детей.
В 1960 году Александр окончил историко-филологический факультет Иркутского университета. Работал корреспондентом в молодёжных газетах Иркутска.
В 1961 году вышла первая и единственная прижизненная книга – сборник юмористических рассказов «Стечение обстоятельств», под псевдонимом А. Санин. После выхода книги молодой автор получил работу в издательстве.
Начал писать пьесы.
В 1964 году Вампилов привёз свою пьесу «Ярмарка» (позднее переименована в «Прощание в июне») в Москву, чтобы предложить к постановке. Познакомился с драматургом Алексеем Арбузовым, который высоко оценил эту пьесу. Её поставили, но не в Москве, а в Прибалтике, в Клайпеде.
В 1965 году Вампилов окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте в Москве.
Вампилов начинал с одноактных комедий – «Ангел» (впоследствии переименована в «Двадцать минут с ангелом», 1962); «Воронья роща» (1963), «Дом окнами в поле» (1964). Последняя была опубликована в одном из журналов.
В 1970 году были написаны две самые известные пьесы А. Вампилова – «Старший сын» и «Утиная охота». Пьесы встречали живой отклик, вызывали интерес, заговорили о «театре Вампилова» как об отдельном явлении в отечественной театральной драматургии. Но ведущие театры пьесы к постановке не брали.
В 1972 году была написана пьеса «Прошлым летом в Чулимске».
Лишь в 1972 году ситуация начала меняться – несколько театров начали постановку пьес Вампилова. Киностудия «Ленфильм» пригласила Вампилова в качестве сценариста фильма «Сосновые родники». Но в августе того же 1972 года Вампилов утонул в озере Байкал. Ему было 34 года.
Остался неоконченным водевиль «Несравненный Наконечников».
Известность к драматургу пришла только после его трагической гибели. Например, «Старший сын» шёл сразу в 44 театрах СССР, в том числе самых знаменитых – «Современник», МХАТ и БДТ.
В 1974 году одноактная пьеса-шутка Вампилова «История с метранпажем» (1971) была объединена с ранней комедией «Ангел» в трагикомическое представление в двух частях «Провинциальные анекдоты».
А при жизни Вампилову неоднократно объясняли, что его пьесы «не соответствуют духу времени, советскому образу жизни и генеральной линии партии». К тому же, в своих пьесах Вампилов показывал «глубинку» с её судьбами и драмами, но интереса в столице эта тема поначалу не вызвала.
Пьесы Вампилова созданы на стыке жанров, главный из которых –психологическая драма. А ещё у Вампилова органично уживаются в соседстве лирика, сатира, гротеск, трагикомизм, фантазия.
В его пьесах немало пессимизма и тоски, герои мучительно ищут смысл жизни, взаимопонимание между людьми утрачено, на смену человечности и доброте, участию нередко приходят равнодушие и потеря истинных нравственных ориентиров.
«Утиная охота» – самая сильная пьеса Вампилова, была запрещена как «образчик пессимизма». Характер главного героя Зилова по-настоящему противоречив и сложен. Мечтая о более осмысленном и гармоничном существовании для себя, герой только и делает, что всё сильнее и сложнее запутывает отношения со всеми своими близкими и друзьями.
«Старший сын» – другая пьеса, она близка к философской притче. Но снова молодой герой, ищущий (пусть даже сам этого ещё не осознав) опору в жизни, ищущий свой дом как символ, и как семью, любящих людей, по воле случая и собственного авантюризма всё это… неожиданно обретает, попав к Сарафановым.
Актёр Евгений Леонов, работая над ролью Сарафанова в фильме «Старший сын», писал сыну: «Какой писатель этот сибирский парнишка Вампилов! Могучий талант!».
Валентин Распутин так написал о Вампилове: «Кажется, главный вопрос, который постоянно задаёт Вампилов: останешься ли ты, человек, человеком? Сумеешь ли ты превозмочь все то лживое и недоброе, что уготовано тебе во многих житейских испытаниях, где трудно стали различными и противоположными любовь и измена, страсть и равнодушие, искренность и фальшь, благо и порабощение…».
Личность и творчество А. Вампилова все годы после его трагического ухода вызывали и продолжают вызывать живой интерес.
С 2012 в Иркутске действует Культурный центр Александра Вампилова – музейное пространство, посвящённое драматургу, и место культурных встреч и мероприятий.
На главной странице размещено высказывание А. Вампилова: «Я люблю людей, с которыми всё может случиться».
В 2007 году был создан документальный фильм «Острова. Александр Вампилов» (реж. – А. Столяров).
В 2015 году режиссёр Александр Прошкин снял фильм по мотивам пьесы А. Вампилова «Утиная охота». Свою картину они со сценаристом А. Родионовым назвали «Райские кущи». В роли Зилова – Евгений Цыганов.
Напомню, что одна из самых известных киноверсий «Утиной охоты» – фильм «Отпуск в сентябре» (1979, 8 лет пролежал «на полке») режиссёра Виталия Мельникова. В главной роли – Олег Даль.
До этого, в 1975 году Виталий Мельников экранизировал пьесу Вампилова «Старший сын».
В 2013 году экранизировали пьесу «Прошлым летом в Чулимске», режиссёр – В. Демент, в главной роли снялся Сергей Безруков.
В 2018 году вышел биографический художественный фильм об А. Вампилове – «Облепиховое лето» (реж. – В. Алфёров). В роли драматурга – Андрей Мерзликин.
Сегодня в Москве можно увидеть спектакли по Вампилову в нескольких театрах – например, в театре Маяковского и в театре на Таганке играют «Старшего сына». Есть и другие постановки его пьес.
Александр Вампилов, «Утиная охота»
фрагмент, начало
Пьеса в трех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Мальчик
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
Городская квартира в новом типовом доме. Входная дверь, дверь на кухню, дверь в другую комнату. Одно окно. Мебель обыкновенная. На подоконнике большой плюшевый кот с бантом на шее. Беспорядок.
На переднем плане тахта, на которой спит Зилов. У изголовья столик с телефоном.
В окно видны последний этаж и крыша типового дома, стоящего напротив.
Над крышей узкая полоска серого неба. День дождливый.
Раздается телефонный звонок. Зилов просыпается не сразу и не без труда.
Проснувшись, он пропускает два-три звонка, потом высвобождает руку из-под одеяла и нехотя берет трубку.
ЗИЛОВ. Да?..
Маленькая пауза. На его лице появляется гримаса недоумения. Можно понять, что на том конце провода кто-то бросил трубку.
Странно... (Бросает трубку, поворачивается на другой бок, но тут же ложится на спину, а через мгновение сбрасывает с себя одеяло. С некоторым удивлением обнаруживает, что он спал в носках. Садится на постели, прикладывает ладонь ко лбу. Весьма бережно трогает свою челюсть. При этом болезненно морщится. Некоторое время сидит, глядя в одну точку, – вспоминает. Оборачивается, быстро идет к окну, открывает его. С досадой махнул рукой. Можно понять, что он чрезвычайно недоволен тем, что идет дождь.)
Зилову около тридцати лет, он довольно высок, крепкого сложения; в его походке, жестах, манере говорить много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности. В то же время и в походке, и в жестах, и в разговоре у него сквозят некие небрежность и скука, происхождение которых невозможно определить с первого взгляда. Идет на кухню, возвращается с бутылкой и стаканом. Стоя у окна, пьет пиво. С бутылкой в руках начинает физзарядку, делает несколько движений, но тут же прекращает это неподходящее его состоянию занятие. Звонит телефон. Он подходит к телефону, снимает трубку.
ЗИЛОВ. Ну?.. Вы будете разговаривать?..
Тот же фокус: кто-то положил трубку.
Шуточки... (Бросает трубку, допивает пиво. Поднимает трубку, набирает номер, слушает.) Идиоты... (Нажимает на рычаг, снова набирает номер. Говорит монотонно, подражая голосу из бюро погоды.) В течение суток ожидается переменная облачность, ветер слабый до умеренного, температура плюс шестнадцать градусов. (Своим голосом.) Ты понял? Это называется переменная облачность – льет как из ведра... Привет, Дима... Поздравляю, старик, ты оказался прав... Да вот насчет дождя, черт бы его подрал! Целый год ждали и дождались!.. (С недоумением.) Кто разговаривает?.. Зилов... Ну конечно. Ты что, меня не узнал?.. Умер?.. Кто умер?.. Я?!. Да вроде бы нет... Живой вроде бы... Да?.. (Смеется.) Нет, нет, живой. Этого еще только не хватало – чтоб я умер перед самой охотой! Что?! Не поеду – я?! С чего ты это взял?.. Что я, с ума сошел? Подожди, может, это ты со мной не хочешь?.. Тогда в чем дело?.. Ну вот еще, нашел чем шутить... Голова-то, да (держится за голову), естественно... Но, слава богу, пока цела... Вчера-то? (Со вздохом.) Да вот вспоминаю... Нет, всего я не помню, но... (Вздох.) Скандал – да, скандал помню... Зачем устроил? Да вот и сам думаю – зачем? Думаю, не могу понять – черт знает зачем!.. (Слушает, с досадой.) Не говори... Помню... Помню... Нет, конца не помню. А что, Дима, что-нибудь случилось?.. Честное слово, не помню... Милиции не было?.. Свои? Ну, слава богу... Обиделись?.. Да?.. Что они, шуток не понимают?.. Ну и черт с ними. Переживут, верно?.. И я так думаю... Ну ладно. Как же мы теперь? Когда выезжаем?.. Ждать? А когда он начался?.. Еще вчера? Что ты говоришь!.. Не помню – нет!.. (Ощупывает челюсть.) Да! Слушай, а драки вчера не было?.. Нет?.. Странно... Да, кто-то врезал. Разок... Да, по морде... Думаю, что кулаком. Интересно кто, ты не видел?.. Ну не важно... Да нет, ничего страшного. Удар вполне культурный...
Стук в дверь.
Дима! А что, если он зарядил на неделю?.. Да нет, я не волнуюсь... Ну ясно... Сижу дома. В полной готовности. Жду звонка... Жду... (Положил трубку.)
Стук в дверь.
Войдите.
В дверях появляется венок. Это большой, дешевый, с крупными бумажными цветами и длинной черной лентой сосновый венок. Вслед за ним появляется несущий его мальчик лет двенадцати. Он всерьез озабочен исполнением возложенной на него миссии.
(Весело.) Привет!
МАЛЬЧИК. Здравствуйте. Скажите, вы Зилов?
ЗИЛОВ. Ну я.
МАЛЬЧИК (поставил венок у стены). Вам.
ЗИЛОВ. Мне?.. Зачем?
Мальчик молчит.
Слушай, парень. Ты что-то путаешь...
МАЛЬЧИК. Вы – Зилов?
ЗИЛОВ. Ну и что?..
МАЛЬЧИК. Значит, вам.
ЗИЛОВ (не сразу). Кто тебя послал?.. А ну, сядь сюда.
МАЛЬЧИК. Мне надо идти.
ЗИЛОВ. Садись.
Мальчик садится.
(Разглядывает венок, поднимает его, расправляет черную ленту, надпись на ней читает вслух.) «Незабвенному безвременно сгоревшему на работе Зилову Виктору Александровичу от безутешных друзей»... (Молчит. Потом смеется, но недолго и без особого веселья.) Ты понял, в чем дело?.. Зилов Виктор Александрович – это я и есть... И видишь, жив-здоров... Как тебе это нравится?
Мальчик молчит.
Где они? Внизу?
МАЛЬЧИК. Нет, они ушли.
ЗИЛОВ (не сразу). Пошутили и ушли...
МАЛЬЧИК. Я пойду.
ЗИЛОВ. Проваливай... Нет, подожди. Скажи... Тебе такие шутки нравятся?.. Остроумно это или нет?
Мальчик молчит.
Нет, ты скажи, послать товарищу такую штуку на похмелье да еще в такую погоду, разве это не свинство?.. Друзья так не поступают, как ты думаешь?
МАЛЬЧИК. Я не знаю. Меня попросили, я принес...
Маленькая пауза.
ЗИЛОВ. Ты тоже хорош. Живым людям венки разносишь, а ведь наверняка пионер. Я бы в твоем возрасте за такое дело не взялся бы.
МАЛЬЧИК. Я не знал, что вы живой.
ЗИЛОВ. А если бы знал, не понес бы?
МАЛЬЧИК. Нет.
ЗИЛОВ. Спасибо и на этом.
Маленькая пауза.
МАЛЬЧИК. Я пойду.
ЗИЛОВ. Подожди, а что они тебе сказали?
МАЛЬЧИК. Сказали, пятый этаж, двадцатая квартира... Сказали, постучать, спросить Зилова и отдать. Вот и все.
ЗИЛОВ. Видишь, как просто. А сколько смеху... (Вешает венок себе на шею.) Разве не смешно? (Подходит к зеркалу, картинно причесывается.) Смешно или нет?.. Почему ты не смеешься?.. Наверно, у тебя нет чувства юмора. (Оборачивается к мальчику, поднимает себе, как спортсмену-победителю, правую руку.) Витя Зилов! Эс-Эс-Эс-Эр. Первое место... А за что?.. (Опускает руку.) Не смешно?.. Что-то не очень, верно? (Бросает венок, садится на постель так, что его лицо обращено к окну.) А может, и в самом деле мы с тобой перестали понимать шутки?
Пауза.
Тебе надо идти?
МАЛЬЧИК. Да... надо уроки готовить...
ЗИЛОВ. Да... Уроки дело серьезное... А как тебя зовут?
МАЛЬЧИК (не сразу). Витя.
ЗИЛОВ. Да? Оказывается, ты тоже Витя... А тебе не кажется это странным?
МАЛЬЧИК. Я не знаю.
Маленькая пауза.
ЗИЛОВ. Ну ладно, Витька, иди, занимайся. Заходи как-нибудь... Зайдешь?
МАЛЬЧИК. Хорошо.
ЗИЛОВ. Ну иди.
Мальчик уходит. Маленькая пауза.
Так... Значит, пошутили и разошлись...
Зилов сидит на своей тахте. Взгляд его устремлен на середину комнаты. Звучит траурная музыка, звуки ее постепенно нарастают. Свет медленно гаснет, и так же медленно зажигаются два прожектора. Одним из них, светящим вполсилы, из темноты выхвачен сидящий на постели Зилов. Другой прожектор, яркий, высвечивает круг посреди сцены. При этом обстановка квартиры Зилова находится в темноте. На площадке, освещенной ярким прожектором, сейчас возникнут лица и разговоры, вызванные воображением Зилова. К моменту их появления траурная музыка странным образом преображается в бодрую, легкомысленную. Это та же мелодия, но исполняемая в другом размере и ритме.
Негромко она звучит в продолжение всей сцены. Поведение лиц, их разговоры в этой сцене должны выглядеть пародийно, шутовски, но не без мрачной иронии.
Появляются Саяпин и Кузаков.
САЯПИН. Да нет, что ты. Не может этого быть.
КУЗАКОВ. Факт.
САЯПИН. Да нет, он пошутил, как обычно. Ты что, его не знаешь?
КУЗАКОВ. Увы, на этот раз все серьезно. Серьезнее некуда.
САЯПИН. Спорим, что он распустил этот слух, а сам сидит в «Незабудке».
Кузаков и Саяпин исчезают. Появляются Вера, Валерия, потом Кушак.
ВАЛЕРИЯ. Вы только подумайте, вчера он собирался на охоту, шутил... Еще вчера! А сегодня?!.
ВЕРА. Такого я от него не ожидала. Он был как алик из аликов.
КУШАК. Какое несчастье! Я бы никогда не поверил, но, знаете ли, последнее время он вел себя... Я далеко не ханжа, но должен вам сказать, что он вел себя весьма... мм... неосмотрительно. К добру такое поведение не приводит.
Вера, Валерия и Кушак исчезают. Появляется Галина, за ней Ирина.
ГАЛИНА. Я не верю, не верю, не верю... Зачем он так сделал?
ИРИНА. Зачем?
ГАЛИНА (Ирине). Скажи, он тебя любил?
ИРИНА. Я не знаю...
ГАЛИНА. Мы прожили с ним шесть лет, но я его так и не поняла. (Ирине.) Мы будем с тобой дружить. Будем?
ИРИНА. Да...
Обнимаются и плачут.
ГАЛИНА. Я уезжаю... навсегда... Напишешь мне письмо?
ИРИНА (сквозь слезы). Хорошо...
Галина исчезает. Появляются Кушак и официант.
КУШАК (Ирине). Очень, очень приятно...
ОФИЦИАНТ. Девушка, в таком состоянии одной вам быть нельзя.
КУШАК. Да, но... Нет, конечно... И все-таки...
ОФИЦИАНТ. В шесть часов мы ждем вас в «Незабудке», договорились?
ИРИНА (сквозь слезы). Хорошо...
Ирина, Кушак и официант исчезают. Появляется Кузаков.
КУЗАКОВ. Кто знает... Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна...
(Исчезает.)
Автор статьи: Великанова Юлия.
