Встреча, которую они заслужили. О романе А. Иличевского «Исландия»

Встреча, которую они заслужили. О романе А. Иличевского «Исландия»

(А. Иличевский, «Исландия», роман. – М., Альпина нон-фикшн, 2021)

Александр Иличевский – известный писатель, лауреат различных премий (премии Ю. Казакова в 2005 году, «Русский букер» в 2007, «Большая книга» в 2010), в 2021 году был удостоен премии «Большая книга» за роман «Чертеж Ньютона». В сентябре 2021 года в издательстве «Альпина нон-фикшн» вышел новый роман «Исландия», которого давно ждали поклонники творчества Иличевского.

Читатели ценят произведения автора за чувственные образы, необычные метафоры, за умение писателя точно передавать этот мир посредством слова. «Мир – это всего лишь кем-то рассказанная история», – любит повторять сам Иличевский. «Вначале было слово», – так сказано в Библии. Этот автор, подобно Богу, творит, создает свой мир с помощью знаков – букв и слов. И созданный им мир ничем не хуже того, в котором мы живем.

Иличевский, похоже, совсем не заботится о том, чтобы быть интересным читателю, но читать его интересно. Почему так происходит? Потому что часто читателю важна не тема, а то, насколько сам говорящий увлечен тем, о чём рассказывает. А Иличевскому всегда бесконечно интересно то, о чём он пишет – о кулинарных опытах из своего детства, прадедовых часах, о пустыне, священных свитках, истории Иерусалима, о белой лошади, поисках брата... И читатель вслед за автором, как Алиса в кроличью нору, с головой погружается в повествование.

Если сравнить новую книгу Иличевского с его прежними текстами, то можно заметить, что на этот раз он несколько отходит от темы странствий. Его персонаж наконец-то обретает уютный дом. Если героя романа «Чертеж Ньютона» можно сравнить с Дон Кихотом, разве что одиноким, пока еще без Санчо Пансы, то в романе «Исландия» Михаил, геодезист и по совместительству писатель, встречает спутника жизни (точнее, спутницу), прекрасную колдунью Мирьям. «Исландию» невозможно отнести к какому-то определенному жанру. Мы встречаем в романе то черты художественной прозы, то признаки автофикшн. И это, кстати, тенденция в современной прозе – смешивание жанров, соединение фикшн и нон-фикшн, их неразрывная связь.

Новое произведение А. Иличевского напоминает роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Герой «Исландии» – тоже писатель, а рукопись его непростая: он сочиняет для себя и своей любимой Маргариты-Мирьям встречу в прошлом, в юности, – встречу, которую они оба заслужили. И она обязательно произойдет, пусть даже в параллельной реальности – у Михаила есть все самое необходимое: волшебные часы прадеда и возлюбленная, колдунья Мирьям.

Название «Исландия» – очень удачное, ведь это место действия, улица, на которой герой и его Мирьям познакомились и живут. К тому же название объединяет реальную жизнь героев и историю, написанную Михаилом.

А. Иличевский постоянно экспериментирует с формой, жанром, языком повествования. В данном случае эксперимент заключается в том, что часть книги – пьеса. Для чего автору понадобился такой прием? У Иличевского ничего не бывает просто так. В пьесе пространство сужается, смыкается, и Михаил с Мирьям наконец-то остаются наедине, в пустыне. Теперь у них есть возможность поговорить о самом сокровенном и важном. За счет пространных диалогов время становится тягучим, течет гораздо медленнее, чем в первой части романа. Время почти останавливается, почти застывает в одной точке, как смола, меняет свою структуру. Также время замедляется в сцене, в которой герой рассматривает медленно ползущую черепаху.

В книге есть еще одна часть – стихи в прозе. Таким образом Иличевский объединяет в одном произведении прозу, поэзию и драму.

Необычные часы – одна из наиболее интересных вещей в романе. Часы прадеда, сделанные им самим, сопровождают героя всю жизнь, с самого детства. Позже, когда он хочет их отремонтировать и приносит в мастерскую, мастер уверяет, что это вовсе не часы – это нечто другое. Видимо, часы не сломаны, они работают, но функционируют как-то иначе, неизвестным образом. Они – своеобразная машина времени, объединяющая все времена и эпохи. Вообще герой замечает, что со временем происходит что-то непонятное – «историческое время стоит на месте и едва ли не пятится, а личное время и технологическое – бегут, хоть и врозь, но наперегонки, неудержимо».

В книге много занимательных и красивых историй. Так, очень нежными, акварельными красками автор рисует первую встречу с Мирьям, историю их знакомства: желая отдать найденный в птичьем гнезде медальон, Михаил приходит по выгравированному на нем адресу.

Прекрасна и необычна легенда о голубой верблюдице, которая всегда, несмотря на препятствия, приходит туда, где ей было хорошо. Она своим умом распутывает пути в пустыне и возвращается в свой маленький рай из ада, где ее не кормили и били. Эта легенда иллюстрирует определенную метафизическую ситуацию: «не зная ни ада, ни рая, сдвинуться с места едва ли возможно».

Интересна и история о том, как герой ездил в Германию на литературный коллоквиум и вынужден был ночевать на улице, неподалеку от могилы Генриха фон Клейста, закопавшись в ворох опавших листьев.

Поражает до глубины души история друга автора, эфиопа Айзека, которого в детстве чуть не съели по дороге в Израиль. Столь же необычна история поисков пропавшего в Иерусалиме брата Комы (глава «Львиные ворота»), финал которой настолько неожиданный, что читатель застывает в изумлении: «...Я взглянул на свое отражение в окне бюро. На меня смотрел истасканный, сутулый человек с осунувшимся лицом и заросшими щетиной щеками. Мой брат».

Вызывает сильные эмоции у читателя и анекдотическая история про белую лошадь, на которой везли хоронить бабушку героя.

В новом романе, как и в предыдущих своих книгах, Иличевский часто вставляет в повествование мысли про Иерусалим, про любимые фильмы и картины. Например, во второй главе есть вставка про хамсин в Аравийской пустыне, жару в Южной Калифорнии и про жаркое московское лето 2010 года, когда по ночам, страдая от смога и жары, герой смотрел фильмы «Чайнатаун», «Бульвар Сансет» и другие. Именно тогда Михаил вдруг понял, что эпизоды из фильма «Бульвар Сансет» связаны с историей его семьи.

Новый роман Иличевского отличается от предыдущих тем, что впервые героем становится писатель, к тому же Михаил – человек, который, спасаясь от нищеты, сдает ученым из Всемирной ассоциации вычислительных мощностей в аренду на пять лет часть своего мозга (понятно, что действие происходит в недалеком будущем). Герою вживляют в голову кремниевую капсулу и открывают доступ к состояниям измененного сознания. Таким образом, в его сознании открывается, скажем так, форточка, в которую прорываются ложные (а может быть, чужие) воспоминания. В этих частично своих, частично ложных воспоминаниях, в их переплетении и есть изюминка. Невозможно – да и нужно ли? – определить, какие из них истинные, а какие – нет. К воспоминаниям вскоре присоединяются сны героя. Михаил признается, что сны – это смысл его существования, они безмерно важны для него. В снах героя можно уловить мотив обретения дома.

Идея Иличевского – о замене части мозга искусственной нейросетью – созвучна идее нобелевского лауреата Кадзуо Исигуро, в романе которого «Клара и Солнце» тоже поднимается вопрос взаимодействия человека и искусственного интеллекта, в частности вопрос о том, может ли обученная нейросеть полностью заменить человека, стать человеком.

Писатель давно живет в Израиле, и вместо Москвы, Тарусы и Апшерона, о которых он писал в предыдущих своих произведениях, теперь в творчестве автора все больше Иерусалима. С каждым новым романом Иличевский все сильнее в него влюбляется, все тщательнее и глубже исследует этот древний и необыкновенный город.

Иерусалим Иличевского – это особое пространство, сочетание города земного и небесного, слияние мира реального и мира духов. Этот мотив уже звучал в «Чертеже Ньютона», слышен он и в «Исландии»: брат Кома из главы «Львиные ворота» общается с духами, колдунья Мирьям не мыслит себя без Иерусалима, городские сумасшедшие спасаются в воображаемом мире от жестокой реальности.

Читать роман интересно, в нем много интеллектуального и необычного, того, что не встретишь в книгах других современных писателей: золотые алфавитные знаки, которые подает земля и по которым можно узнать, где находятся священные свитки; плывущий в пустыне корабль с прадедом на борту и т.д.

Кроме аллюзий к «Мастеру и Маргарите» и «Дон Кихоту», можно уловить аллюзию к пьесе Беккета «В ожидании Годо». Михаил с Мирьям в лучших традициях драмы абсурда ждут в пустыне одного монаха. Они уверены, что с его приходом все изменится к лучшему. Монах обещал явиться со свитками, но его все нет и нет. Мирьям предлагает идти домой, Михаил соглашается, но никто никуда не уходит.

Иличевский часто использует в своем творчестве библейские мотивы. Не исключение и роман «Исландия». Так, например, автор рассказывает легенду о Енохе и ангелах, спустившихся на гору Хермон; о великанах, сыновьях ангелов и земных женщинах. Обыгрывает легенду о священном свитке: «... я слизываю мед с букв и снова проглатываю свиток». Этот свиток становится своеобразной метафорой откровения и получает полное развитие в последней главе. Падший ангел Азазел научил людей видеть то, что было позади них, то есть изобрел историю. «Исландия» – путь героя к обретению собственной, индивидуальной истории.

Помимо этой метафоры, в романе есть еще одна: «...пчела есть воплощенная идея метафоры, сравнивающая актом творения две строчки – два цветка». И за ней следует фраза, тоже прекрасная: «... было неизбежно думать о Христе как о великой пчеле, сопрягшей две сущности, два существа». Все это очень в духе Иличевского.

Проза автора очень поэтична, воспринимается как стихотворение. Иличевский дает читателю вдохнуть запахи и услышать звуки города, увидеть пейзажи и провести рукой по шершавому стволу дерева, по гладкому панцирю черепахи. Именно поэтому мир романа «Исландия» настолько живой и чувственный.

Персонажи романа очень яркие. В книге есть колоритный Яблочный Иисус и Эстер – городские сумасшедшие, живущие в Иерусалиме, и «вечный подросток» – историк Петька Каифа, то и дело втягивающий Михаила в очередную авантюру. И есть сияющая Мириам, образ которой овеян ореолом загадочности.

В романе «Чертеж Ньютона» присутствовал мотив поиска пропавшего отца. В «Исландии» герой ищет прадеда. И на этот раз находит.

Итак, корабль плывет по пустыне, на палубе, облокотившись на поручни, стоит прадед Иосиф и время от времени подводит часы. Корабль будет плыть вечно – топливо не кончится никогда: «Все флоты мира напитаны звездным веществом размером с голову человека. В сущности, корабль – это погасшая, укрощенная звезда, которая достигает конца времен на излете».

А в каком-то из миров сбылось написанное – произошла та самая юношеская встреча Михаила с его возлюбленной, которую они заслужили: «Когда мы с Мирьям вышли на берег, я дал ей откусить от свитка, и мы пошли по воде, направляясь к Гиппосу».