Великий Инкогнито, или Основоположник жанра исторического романа. 250 лет со дня рождения английского писателя Вальтера Скотта

Великий Инкогнито, или Основоположник жанра исторического романа

250 лет со дня рождения английского писателя Вальтера Скотта

Вальтер Скотт родился 15 августа 1771 года в Эдинбурге, в семье состоятельного юриста.

Мальчик с детства обладал отличной памятью и пытливым умом.

Окончив школу, в 1785 году поступил в Эдинбургский колледж.

Много читал, в основном романы и поэзию. Особый интерес вызывали у него шотландские сказания и баллады.

В колледже выступил организатором «Поэтического общества».

В юности пережил несчастную любовь. Уильямина Белшес ответила отказом на предложение руки и сердца, предпочла другого. Образ этой девушки затем будет выписан в героинях романов Скотта.

В 1792 году В. Скотт становится дипломированным адвокатом. Имел свою юридическую практику, по служебным делам много ездил по стране.

Не забывал о своем юношеском увлечении: в поездках по Шотландии собирал народные баллады и легенды о героях. Издал имевший громкий успех сборник «Поэзия пограничной Шотландии». Пограничьем называли территорию, где долгое время удавалось сохранять независимость от власти англичан.

Принесли автору популярность и романтические поэмы его сочинения: «Песнь последнего менестреля», «Мармион», «Дева озера», проникнутые патриотизмом автора. На русский язык лучшие поэмы В. Скотта перевёл В. А. Жуковский.

Скотт активно занимался юриспруденцией, при этом участвовал в политической и общественной жизни страны. В разные годы занимал престижные и почётные посты. В 1820 году король Георг IV присвоил Вальтеру Скотту титул баронета.

Параллельно продолжал заниматься литературным творчеством.

В 1814 году был опубликован его первый роман «Уэверли», тиражом в 1000 экземпляров, без указания имени автора. Последующие романы автора в течение 10 с лишним лет выходили как произведения «создателя романа «Уэверли»».

Была придумана легенда – согласно ей, автором романов был один школьный учитель, а опубликовал рукописи другой – после смерти первого.

Читатели прозвали автора Великим Инкогнито.

Интересно, что под своим именем Скотт опубликовал в серьёзном журнале довольно жёсткую критику на роман «от создателя «Уэверли»» – «Пуритане» 1817 года.

Купив землю в поместье Эбботсфорд, Скотт построил там роскошный замок по образцу королевских резиденций. Он всегда мечтал о таком жилище, однако дорогостоящая стройка буквально разорила его.

В 1827 признавшись в своём авторстве – а к тому времени он написал уже около двадцати романов, которые переводились по всей Европе, – Вальтер Скотт начал получать гонорары за свои произведения.

В жанре исторического романа, создателем и мастером которого являлся, Скотт соединял крупные исторические события и частные истории персонажей.

Многие романы Скотта посвящены истории Шотландии – от средневековья до конца XVIII века. При этом он не только реконструировал события и атмосферу прошлого, но и связывал в повествовании прошлое с настоящим.

Исторические эпизоды у Скотта – это не иллюстрации из истории. Это важные события, которые повлияли на будущее целых народов и отдельных людей.

Писал он на английском языке и занял достойное место в английской литературе. Не отказываясь от романтических традиций (красочность описаний, острота интриги), Скотт положил начало английскому реалистическому роману.

Увлекательно и ярко изобразил автор жизнь своих соотечественников прошлого. Завоевал мировую славу благодаря своим многочисленным романам уже при жизни.

Признано, что в его романах имеют место неточности, приблизительность и допущения. Автор не обладал фундаментальными знаниями по истории. Зато все недостатки повествования с лихвой восполняли богатейшая фантазия Вальтера Скотта и умение выписать «живых», достоверных персонажей, в том числе, показать жизнь простого народа, которого писатель считал истинным героем исторических событий.

Из богатого литературного наследия писателя выделяют романы «Пуритане» (1816), «Роб Рой» (1817), «Эдинбургская темница» (1818), «Айвенго» (1819) и «Квентин Дорвард» (1823).

В романе «Пуритане» молодой дворянин Генри Мортон участвует в восстании шотландских пуритан против королевской армии, приняв сторону первых.

Следующее сочинение Скотта – «Роб Рой» – считают одним из лучших его романов, а заглавного героя – одним из сильнейших образов, созданных им. Роб Рой – «благородный разбойник», который наводит страх на сильных мира сего, протестуя против заведённых порядков. Не сильно разбираясь в политике, присоединяется к борьбе шотландских аристократов за реставрацию династии Стюартов – якобитскому заговору.

«Наименее исторический» роман Скотта – «Эдинбургская темница»; его героиня – молодая шотландская крестьянка из среды пуритан Дженни Динс. Ей приходится бороться за жизнь сестры, приговорённой к смертной казни. Героине необходимо добраться до Лондона и добиться помилования у английской королевы.

«Айвенго» – захватывающая история времён средневековья, завоевания англосаксов норманнами в XII веке. В романе действует Робин Гуд, герой английских баллад. Вместе с крестьянами он борется с жестокими завоевателями. Заглавный герой Айвенго – друг и верный слуга «народного короля» Ричарда Львиное Сердце. Вместе они выступают за примирение норманнов и англосаксов. Этот роман имел поразительный успех, за две первых недели было продано 10 000 экземпляров – рекордный результат для начала XIX века. Роман «Айвенго» признан классическим произведением английской литературы.

В романе «Квентин Дорвард» речь идёт о событиях конца XV века: король Франции Людовик XI ведёт борьбу с герцогом Карлом Бургундским. Молодой шотландец Квентин Дорвард, телохранитель короля, оказывается участником захватывающих событий и романтических приключений.

Также В. Скотт написал ряд исторических исследований: были изданы «История Шотландии» (2 тома, 1829-1830), «Жизнь Наполеона» в 9 томах (1831-1832).

Лучшие романы Вальтера Скотта стали классикой мировой литературы.

Европейский роман в XIX веке развивался под заметным влиянием Скотта – О. де Бальзак, В. Гюго, Стендаль и другие. Романы Скотта оказали серьёзное влияние и на историческую прозу русских писателей – А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и других). Высоко ценил творчество писателя критик В. Г. Белинский. Многократно упомянуто имя Скотта в статьях и переписке Белинского, он признавал его настоящим мастером.

Известно, что темой, возможно, единственного разговора Белинского с М. Ю. Лермонтовым стало влияние В. Скотта на развитие литературы.

В романе Лермонтова «Герой нашего времени» Григорий Печорин перед дуэлью читает Скотта: «Я помню, что в продолжение ночи, предшествовавшей поединку, я не спал ни минуты. Писать я не мог долго: тайное беспокойство мною овладело. С час я ходил по комнате; потом сел и открыл роман Вальтера Скотта, лежавший у меня на столе: то были «Шотландские пуритане»; я читал сначала с усилием, потом забылся, увлеченный волшебным вымыслом... Неужели шотландскому барду на том свете не платят за каждую отрадную минуту, которую дарит его книга?..».

В поместье Вальтера Скотта Эбботсфорд на юге Шотландии в настоящее время открыт музей писателя.

Вальтер Скотт, «Айвенго» (Ivanhoe), фрагмент

«Глава VII

Идёт со свитой рыцарей отряд,
На каждом – пёстрый щегольской наряд.
Несёт один оруженосец щит,
Со шлемом – этот, тот с копьём спешит;
Нетерпеливый конь копытом бьёт
И золотые удила грызёт;
В руках напильники и молотки
У оружейников – они ловки:
Щиты они починят и древки.
Толпа богатых иоменов идёт,
С дубинками в руках валит простой народ.
«Паламон и Арсит»

В ту пору английский народ находился в довольно печальном положении. Ричард Львиное Сердце был в плену у коварного и жестокого герцога Австрийского. Даже место заключения Ричарда было неизвестно; большинство его подданных, подвергавшихся в его отсутствие тяжёлому угнетению, ничего не знало о судьбе короля.

Принц Джон, который был в союзе с французским королём Филиппом – злейшим врагом Ричарда, использовал всё своё влияние на герцога Австрийского, чтобы тот как можно дольше держал в плену его брата Ричарда, который в своё время оказал ему столько благодеяний.

Пользуясь этим временем, Джон вербовал себе сторонников, намереваясь в случае смерти Ричарда оспаривать престол у законного наследника – своего племянника Артура, герцога Британского, сына его старшего брата, Джефри Плантагенета. Впоследствии, как известно, он осуществил своё намерение и незаконно захватил власть. Ловкий интриган и кутила, принц Джон без труда привлёк на свою сторону не только тех, кто имел причины опасаться гнева Ричарда за преступления, совершённые во время его отсутствия, но и многочисленную ватагу «отчаянных беззаконников» – бывших участников крестовых походов. Эти люди вернулись на родину, обогатившись всеми пороками Востока, но обнищав, и теперь только и ждали междоусобной войны, чтобы поправить свои дела.

К числу причин, вызывавших общее беспокойство и тревогу, нужно отнести также и то обстоятельство, что множество крестьян, доведённых до отчаяния притеснениями феодалов и беспощадным применением законов об охране лесов, объединялись в большие отряды, которые хозяйничали в лесах и пустошах, ничуть не боясь местных властей. В свою очередь, дворяне, разыгрывавшие роль самодержавных властелинов, собирали вокруг себя целые банды, мало чем отличавшиеся от разбойничьих шаек.

Чтобы содержать эти банды и вести расточительную и роскошную жизнь, чего требовали их гордость и тщеславие, дворяне занимали деньги у евреев под высокие проценты. Эти долги разъедали их состояние, а избавиться от них удавалось путём насилия над кредиторами. Не мудрено, что при таких тяжёлых условиях существования английский народ испытывал великие бедствия в настоящем и имел все основания опасаться ещё худших в будущем. В довершение всех зол по всей стране распространилась какая-то опасная заразная болезнь. Найдя для себя благоприятную почву в тяжёлых условиях жизни низших слоёв общества, она унесла множество жертв, а оставшиеся в живых нередко завидовали покойникам, избавленным от надвигавшихся бед.

Но, несмотря на эти несчастья, все – богатые и бедные, простолюдины и дворяне – с одинаковой жадностью стремились на турнир. Это было самое интересное и великолепнейшее из зрелищ того времени, и население относилось к нему с такой же страстью, с какой полуголодный обитатель Мадрида, вместо того чтобы купить еды для своей семьи, тратит всё, до последнего реала, чтобы насладиться зрелищем боя быков. Никакие обязанности, никакие немощи не в силах были удержать старых и молодых от такого спектакля. Прошёл слух, что боевая потеха, назначенная близ города Ашби, в графстве Лестерском, произойдёт между прославленными рыцарями в присутствии принца Джона, что вызвало ещё больший интерес, и наутро того дня, когда назначено было начало состязания, бесчисленное множество людей всех званий и сословий устремилось толпами к месту боевой потехи.

Место турнира было чрезвычайно живописно. У опушки большого леса, в расстоянии одной мили от города Ашби, расстилалась покрытая превосходным зелёным дёрном обширная поляна, окаймлённая с одной стороны густым лесом, а с другой – редкими старыми дубами. Отлогие склоны её образовывали в середине широкую и ровную площадку, обнесённую крепкой оградой. Ограда имела форму четырехугольника с закруглёнными для удобства зрителей углами.

Для въезда бойцов на арену в северной и южной стенах ограды были устроены ворота, настолько широкие, что двое всадников могли проехать в них рядом. У каждых ворот стояли два герольда, шесть трубачей и шесть вестников и, кроме того, сильный отряд солдат для поддержания порядка. Герольды обязаны были проверять звание рыцарей, желавших принять участие в турнире.

С наружной стороны южных ворот на небольшом холме стояло пять великолепных шатров, украшенных флагами коричневого и чёрного цветов; таковы были цвета, выбранные рыцарями – устроителями турнира. Шнуры на всех пяти шатрах были тех же цветов. Перед каждым шатром был вывешен щит рыцаря, которому принадлежал шатёр, а рядом со щитом стоял оруженосец, наряжённый дикарём, или фавном, или каким-нибудь другим сказочным существом, смотря по вкусам своего хозяина. Средний шатёр, самый почётный, был предоставлен Бриану де Буагильберу. Молва о его необычайном искусстве во всех рыцарских упражнениях, а также его близкие связи с рыцарями, затеявшими настоящее состязание, побудили устроителей турнира не только принять его в свою среду, но даже избрать своим предводителем, несмотря на то, что он совсем недавно прибыл в Англию. Рядом с его шатром с одной стороны были расположены шатры Реджинальда Фрон де Бефа и Филиппа де Мальвуазена, а с другой – Гуго де Гранмениля, знатного барона, один из предков которого был лордом-сенешалем Англии во времена Вильгельма Завоевателя и его сына Вильгельма Рыжего. Пятый шатёр принадлежал иоанниту Ральфу де Випонту, крупному землевладельцу из местечка Гэсер, расположенного неподалёку от Ашби де ла Зуш. Площадка с шатрами была обнесена крепким частоколом и соединялась с ареной широким и отлогим спуском, также огороженным. Вдоль частокола стояла стража.

За северными воротами арены на такой же огороженной площадке помещалась палатка, предназначенная для рыцарей, которые пожелали бы выступить против зачинщиков турнира. Здесь были приготовлены всевозможные яства и напитки, а рядом расположились кузнецы, оружейники и иные мастера и прислужники, готовые во всякую минуту оказать бойцам надлежащие услуги.

Вдоль ограды были устроены особые галереи. Эти галереи были увешаны драпировками и устланы коврами. На коврах были разбросаны подушки, чтобы дамы и знатные зрители могли здесь расположиться с возможно большими удобствами. Узкое пространство между этими галереями и оградой было предоставлено мелкопоместным фермерам, так называемым иоменам, так что эти места можно приравнять к партеру наших театров. Что же касается простонародья, то оно должно было размещаться на дерновых скамьях, устроенных на склонах ближайших холмов, что давало зрителям возможность созерцать желанное зрелище поверх галерей и отлично видеть всё, что совершалось на арене.

Кроме того, несколько сот человек уселось на ветвях деревьев, окаймлявших поляну; даже колокольня ближайшей сельской церкви была унизана зрителями.

По самой середине восточной галереи, как раз против центра арены, было устроено возвышение, где под балдахином с королевским гербом стояло высокое кресло вроде трона. Вокруг этой почётной ложи толпились пажи, оруженосцы, стража в богатой одежде, и по всему было видно, что она предназначалась для принца Джона и его свиты. Напротив королевской ложи, в центре западной галереи, возвышался другой помост, украшенный ещё пестрее, хотя не так роскошно. Там также был трон, обитый алой и зелёной тканью, он был окружён множеством пажей и молодых девушек, самых красивых, каких могли подобрать, все они были нарядно одеты в причудливые костюмы, тоже зелёного и алого цветов. Ложа была убрана флагами и знамёнами, на которых были изображены пронзённые сердца, пылающие сердца, истекающие кровью сердца, луки, колчаны со стрелами и тому подобные эмблемы торжества Купидона. Тут же красовалась пышная надпись, гласившая, что этот почётный трон предназначен для королевы любви и красоты. Но кто будет этой королевой, было неизвестно...».