Свет выбегал, – и снова тьма бродила... О стихотворении А.А. Блока «Там – в улице стоял какой-то дом»

Свет выбегал, – и снова тьма бродила…

(О стихотворении А.А. Блока «Там – в улице стоял какой-то дом»)

Александр Блок

***

Там – в улице стоял какой-то дом,
И лестница крутая в тьму водила.
Там открывалась дверь, звеня стеклом,
Свет выбегал, – и снова тьма бродила.
Там в сумерках белел дверной навес
Под вывеской «Цветы», прикреплен болтом.
Там гул шагов терялся и исчез
На лестнице – при свете лампы жолтом.
Там наверху окно смотрело вниз,
Завешанное неподвижной шторой,
И, словно лоб наморщенный, карниз
Гримасу придавал стене – и взоры…
Там, в сумерках, дрожал в окошках свет,
И было пенье, музыка и танцы.
А с улицы – ни слов, ни звуков нет, –
И только стекол выступали глянцы.
По лестнице над сумрачным двором
Мелькала тень, и лампа чуть светила.
Вдруг открывалась дверь, звеня стеклом,
Свет выбегал, и снова тьма бродила.

1 мая 1902

Ars longa, vita brevis[1]

Это стихотворение Александра Блока, как и его взгляд, глубокий и мудрый, пронизано призрачной грустью и глубоким философским смыслом. Символизм и образность каждой строфы очевидны, что позволяет теряться в догадках об истинном смысле произведения.

Уже само понятие «символ» порождает множественность интерпретаций и неоднозначность осмысления написанного. Мысли, которые возникают в момент прочтения стихотворения или обдумывания, с большой долей вероятности можно отнести к процессу интерпретации. Хотелось бы добраться до тех глубинных смыслов, первичных истин, которые хотел передать сам поэт, но, скорее всего, усмотреть это невозможно. Люди разные, у каждого свой особый тип мышления, свое понимание реальности этого сложного мира. Может быть, именно в этом и есть великое чудо жизни, позволяющее в итоге создавать гармонию различий.

Нельзя не отметить, что при прочтении стихотворения «Там – в улице стоял какой-то дом…» отчетливо просматривается двоякий символ: с одной стороны, возникает беспристрастный наблюдатель из уличного мира, с другой, – образ дома, воспринимаемый как мистическое и необъяснимое живое существо.

С позиции уличного наблюдателя в сумерках предстают какие-то контуры, неясные очертания одного единственного безжизненного дома («стоял какой-то дом…»), словно кроме него не существует никаких иных строений. Но внутри что-то происходило, можно было наблюдать странное оживление и шум. Веселье, играющая музыка, танцы, и образ дома, мрачный и неестественный, создают разительный контраст, диссонанс, атмосферу неестественной болезненности и угасания. Даже свет на лестнице дома не теплый, не белый, а искусственно «жолтый». Гул, воспринимаемый обычно как признак живого, подвижного, суетного, вблизи дома исчезает, теряется, поглощаемый тишиной, неподвижностью, граничащий с безысходностью.

С другой стороны, этот дом имеет довольно много антропоморфных признаков, что позволяет воспринимать его как нечто живое, человеческое, внутри которого таится какая-то непонятная жизнь («…дрожал в окошках свет», «И было пенье, музыка и танцы»). Например, по отношению к карнизу дома Блок использует такое сравнение, как «Словно лоб наморщенный», или другой образный приём поэта «Гримасу придавал стене…», словно это морщины – трещины на хмуром лице, а окно дома невозможно воспринимать иначе, как глаз. «Неподвижная штора» напоминает, по сути, глазное веко. Несложно представить, будто дом пристально смотрит на улицу, на прохожих, на окружающий его сумеречный холодный мир, в то время как сама улица неподвижна и лишена жизненных сил, откуда «ни слов, ни звуков нет».

Но у Блока всё значительно сложнее: улица, словно затаив дыхание, неотрывно наблюдает за домом. Кто знает, возможно, между ними существуют невидимые нити, способные создавать какое-то взаимное соприкосновение, необъяснимый контрастный диалог. Этот постоянный контраст противоречий (жизнь-безжизненность, движение-неподвижность, свет-мрак) проходит через всё стихотворение, побуждая читателя задуматься о противоречивости человеческого существования, хрупкости и мимолётности жизни.

Различия смыслов, в свою очередь, порождают жизненные контрасты. Со стороны наблюдателя дом видится мрачным и безжизненным, а со стороны дома – застывшая, неподвижная улица. Возникает очевидное жизненное противоречие, с которым сталкивается человеческое сознание. Возможно, реальность следует воспринимать, как нечто более сложное, как явление, трудно поддающееся простому пониманию и объяснению.

Если разделить стихотворение на смысловые блоки, то первые восемь строк как бы характеризуют неясные очертания самого дома, в следующих восьми строках проявляются его особенности, а завершающие четыре строки, замыкая композицию, вновь возвращают нас к неясным очертаниям, подводя к мысли, что всё возвращается к своему началу. Этому и соответствует единственная повторяющаяся фраза стихотворения – «Свет выбегал, – и снова тьма бродила». Возможно, незримая борьба противоположностей – есть ключ к пониманию поэтом смысла человеческого существования: противоречивости духовных метаний, жизненных устремлений, основ человеческого мироздания, которые позднее найдут воплощение в философской лирике Блока, например, в стихотворении «Ночь, улица, фонарь, аптека…».

Прием олицетворения (одушевления) явлений и предметов в поэзии не нов, но всегда позволяет точнее прочувствовать атмосферу и настроение стихотворения, порождая новые грани смысла. Не случайно возникли строки «Дрожал в окошках свет», «Свет выбегал, – и снова тьма бродила». Можно предположить, что свет подразумевает быстротечность человеческой жизни, а тьма – неведомая человеку субстанция, существующая вне его разумения.

Символика формирует своеобразное облако смыслов стихотворения, что, в свою очередь, порождает множество интерпретаций. Блок нарочито избегает жёстких закрытых определений, что раскрепощает свободу мышления, позволяя интерпретациям как бы растворяться в собственных интерпретациях читателя, усиливая глубину мышления и понимания прочитанного. Возникает понимание необъяснимости жизни, неосознанности истинной сущности диалога между человеком и миром. Отчетливо просматривается трагедия человеческого блуждания среди света собственной неопределенности и обступающей его тьмы неизвестности. Качающийся маятник времени неумолим: от света во тьму, от тьмы к свету. И это своеобразное предостережение каждому человеку, полному яркого огня и света. Время может превратить его в окаменелое существо с «жолтым» внутренним светом угасания.

С тех пор прошло уже более века, но, следует признать, что стихи Блока свежи и своевременны, как никогда. Гениальный пророк, он предвосхитил время, угадал то, что может ожидать человека, с чем он столкнется в будущем. Сегодня многоэтажные исполины тянут свои бетонные руки ввысь. Стеклянные окна этих «человейников» так же, как и прежде неподвижно смотрят на внешний то ли дружественный, то ли враждебный им мир. Гомон, танцы, музыка – всё, как и прежде. Технический прогресс, несмотря на свои многочисленные достоинства, дарит человеку новые резкие контрасты между светом и тьмой. Характерные черты времени – одиночество, подмена естественной жизни искусственной, своеобразным симулякром, где вместо чувств и мечтаний возникают фальшивые суррогаты. В эпоху постмодернизма атомизация человека становится нормой, а потеря культурных ориентиров предупреждает о возможности деградации. Разве всё это наблюдательный читатель не сможет отыскать в стихах Блока?

С позиции романтического оптимизма стихотворение Александра Блока можно считать посланием надежды. Надежды на то, что человек сможет построить жизнь, полную движения и чистого света, несмотря на попытки безжизненной тьмы захватить его в свои объятия. Наверное, в этом и заключается сила поэзии, что позволяет искать ответы на многие вечные вопросы, волнующие нас, и придавать силы для дальнейшего движения.

Страница Виктории на сайте Ульяновского регионального отделения «Союза писателей России».

[1] «Искусство вечно, жизнь коротка» – латинское крылатое выражение.

В качестве обложки использована иллюстрация Полины Искандеровой, профиль в Инстаграм.