.png)
Александр Алексеевич Ломтев (р. 1956 г.) – журналист и педагог, писатель. Вырастил не один десяток журналистской смены – автора настоящей статьи в том числе. А. Ломтев – поэт, прозаик и публицист; лет сорок с лишним участник саровского литературного объединения «Радуга», член Союза писателей России. Военный корреспондент, неутомимый путешественник. Лауреат профессиональных премий – скольких? Наверное, он и сам уже со счёта сбился. Лауреат российских литературных премий. Член жюри нескольких российских и международных литературных конкурсов. Автор сборников стихов и прозы: «Пепел памяти», «365. Опыт спонтанной онтологии по господину Монтеню», «Лента Мёбиуса», «Финский дом», «Ундервуд». А. Ломтева печатают литературные журналы России: «Нева», «Белая скала», «День и ночь», «Чудеса и приключения» и другие. Есть и зарубежные публикации (Германия, Сербия), и переводы.
Сборник «Однажды я не умер» (повести и рассказы – Волгоград: Перископ-Волга, 2022) скомпонован классически: в книгу включены как повести, так и рассказы, объединенные отношением писателя к жизни. А прием, с помощью которого автор реализует замыслы, – движение. По дорогам – «Очень Средняя Азия», «У Амура», «На Кубе», «Вуду». По формам бытия – обыденной жизни, войне, увлечениям: «Ичкериада», «Ветер над морем». По судьбам – «Лёпа», «Красные ботинки», «На берегу речки Пузёнки», «Время судьбы», «Однажды я не умер».
…Российский Крым всегда был местом притяжения русских людей искусства, а литераторов – особенно. Многие и многие яркие литературные произведения написаны либо о Крыме, либо в Крыму, либо по крымским впечатлениям.
«Ветер над морем» – недавняя повесть Александра Ломтева словно подводит итог его многолетним путешествиям по Крыму, знакомствам и дружбе с крымчанами, увлечению парапланерным спортом, а также важному этапу жизни автора – газетной журналистике, которой он посвятил более сорока лет. Творчески перерабатывая опыт и впечатления, А. Ломтев создает узнаваемый мир – и в то же время абсолютно свой, с вечным морем и ветром, счастьем и предательствами, борьбой – а значит, победами и поражениями. Из них Алексей, герой А. Ломтева, как и сам автор, достойно выходит, извлекает уроки и учитывает на будущее, оборачивая прежние неудачи очередными взятыми высотами.
Каждый рассказ – оттенок, штрих в полотне этой жизни. «На Амуре» и «Вуду» – разные континенты, разные жизни; но эти жизни не противопоставляются, а дополняют и оттеняют друг друга.
* * *
Психологические характеристики героям автор дает чисто и убедительно. Его герои не фальшивят ни в экстремальных условиях, ни в обыденной жизни. Ива, чешская журналистка («Ичкериада»), не верит ни единому слову русских, приехала в Чечню (идёт вторая чеченская) клепать репортажики о том, как эти злобные русские давят свободолюбивый маленький народ, и… увидела реальную ситуацию. И не справилась с нею. Другой герой – рабочий парнишка (повесть «Лёпа» о конце 70-х гг. ХХ в.) – живет обычной жизнью: учится, работает, поддерживает родителей, на свою беду влюбляется в дочку чиновницы из «обоймы». Не так-то легко отстоять свою любовь и сохранить себя. Но Ива и Лёпа – это два полярных персонажа, а между ними – наши земляки в обыденной жизни.
* * *
Рассказ А. Ломтева «На берегу речки Пузёнки» ведёт читателя по исчезающей ныне Пузёнке, притоку малой реки Сатис, протекающей по Сарову, Присаровью и – по жизни автора. Окру́гу А. Ломтев знает отлично, в каждом селе или деревушке у него друзья, знакомые или родственники. Именно о них, жителях Присаровья, пишет он с душевным теплом – ровно так, как заслуживают. Его герои – старики, вросшие в свои родные места, не бросившие их в поисках жизни полегче, – автор знает и описывает их мудрыми, добрыми, готовыми поддержать и обогреть.
Таковы родной дед автора, деревенская бабушка без имени, Дядя-Ваня-Коммунар, Седой, Колюн. Именно они – пониманием, сопереживанием – спасают автора от суеты и легковесности современной жизни, от тоски по несбывшимся мечтам. «Уже в слепых сумерках, когда поплавки стали сливаться с водой, рыбалка заканчивается, все кряхтя поднимаются, сматывают удочки, вытряхивают на траву нечаянно помилованных червей. … Булькают в ведерке приговоренные к жарехе огольцы, корова лениво взмыкивает со двора, толстый кот путается под ногами в предвкушении рыбьих потрошков, льстиво трется полосатым боком о штанину. А на поверхность сознания неспешно всплывают странные, полуосознанные, неясные мысли. О Седом, о Дяде-Ване-Коммунаре… Какие они все разные, а все ж таки чем-то неуловимо и неумолимо связаны. А чем связаны – не ясно. Но ясно, что связаны».
Персонажи рассказа А. Ломтева сменяют друг друга, как повороты реки, открываясь, меняясь, однако не сливаясь в неразличимое и малозначимое. Юмор в отношении земляков А. Ломтев позволяет себе, описывая особенности речи и наивную веру, своеобразную манеру поведения – как, к примеру, в рассказе «Ундервуд» о потрясающем самородке-баянисте: «И все же продержался он в музыкальной школе ровно полчаса. Как раз до того момента, когда самой директрисе, плененной музыкальным дарованием и от чистого сердца посоветовавшей юному чуду держать баян по-другому и иначе класть кисть руки, он совершенно без злобы, но твердо сказал:
– Шла бы ты… я сам знаю, как на гармошке играть».
* * *
А. Ломтев искренне считает, что фантастика – тоже не что иное, как возможность говорить о современных реалиях; примером тому – рассказ «Зеленоволосая» о среднерусской Ундине, Русалочке, который не выбивается из ровного течения повествований о жизни. Обычной жизни. Ведь чтобы спасти Зеленоволосую, двум саровским пацанам нужно было вынуть из-под лопатки обломок гарпуна, обустроить ей временное пристанище – металлический чан, вмурованный в пол заброшенного цеха, отмыть и наполнить водой. Спасти ее мальчишки не смогли, но об этом всю жизнь молчали…
Полноправные герои повестей и рассказов Александра Ломтева, кроме людей и дорог, – природа и пейзажи: горные, морские, среднерусские, дальневосточные, среднеазиатские и карибские, схваченные взглядом с верхней ступеньки крыльца «финского домика», от костра ульчского шамана, с параплана, из иллюминатора боевого вертолета…
А. Ломтев пишет о современной жизни. Спокойной и ровной и с войной и смертями, с интригами, рейдерскими захватами и… кудрявой травой на берегу малой речки Пузёнки.
В аннотации к книге А. Ломтева «Однажды я не умер» сказано: «…Тебе кажется, что ты давно составил инвентарный список своих воспоминаний и можешь небольшим усилием воскресить в воображении все, что было. Но вдруг очередная волна запаха, дуновение ветра, солнечный луч сквозь зеленую крону, шелест сухих листьев выплескивает на берег сознания то, чего не было и в помине в твоем инвентарном списке…».
.png)
Автор статьи: Криницкая Татьяна.
.jpg)
.png)
.jpg)
