.png)
Сборник Михаила Шуйфера «Видения» состоит из двух частей, в первой части «Между снами» представлены лирические стихотворения поэта, во второй – его поэма «Видения», давшая название и всему сборнику.
Первая часть – совсем небольшая – 22 стихотворения. Судя по датам под ними – эти стихи писались на протяжении всей жизни, самое раннее датировано 1958 годом, самое позднее – 2008 годом. При этом определенное стилистическое единство, безусловно – прослеживается. Это романтически-философская лирика, временами напоминающая творчество Николая Гумилева, полная размышлений о жизненном пути, о предназначении, о смерти. Открывается раздел стихотворением «Жизнь сложу, как захочу…» – настоящим гимном жизни и свободе, заканчивается стихотворением «От серого дня, от слов надоевших…» – горьким признанием неизбежности общего для всех финала.
Конечно, видно, что поэзия для Михаила Шуйфера не является делом его жизни. В ней много абстрактных, общих слов, таких, как путь, судьба, дорога, каких-то общих сентенций.
(«Как коротка дорога до погоста…»)
Вообще, в этих стихах слишком мало личной истории, которая всегда привлекает нас в поэзии. Периодически кажется, что некоторые строчки при небольшом исправлении могли бы звучать чуть лучше. Но стихи такие, какие они есть. А есть трагическое восприятие действительности, есть глубина осмысления действительности, есть хорошее владение формой. В общем, есть стихи, которые, несмотря на всё вышесказанное, достойны быть прочитанными.
Ещё более резко указанные черты поэзии Михаила Шуйфера проявились в его поэме «Видения». Эта поэма представляет собой философское осмысление средневековой европейской легенды о гамельнском крысолове, который своей игрой на дудочке заколдовал и увел за собой детей из города Гамельна. Сюжет легенды неоднократно использовался в европейской литературе, в литературе русской он стал основой для поэмы Марины Цветаевой «Крысолов».
Символику поэмы сам Шуйфер объясняет в послесловии. Если Цветаева истолковывала легенду как противостояние бюргерского, мещанского мира и поэзии, то у Шуйфера сталкивается тот же мещанский мир и высшая, религиозная действительность. Так же, как и Цветаева, Шуйфер романтизирует образ крысолова, последовательно проводя мысль о том, что проклятый будущими поколениями крысолов на самом деле сотворил благо для детей.
Впрочем, в отличие от Цветаевой, Шуйфер далеко уходит от сюжета легенды. Точнее, её сюжет у Шуйфера едва угадывается, зато символический смысл проговаривается крайне откровенно, никаких вариантов для читательской трактовки поэт не оставляет. Ведомые крысоловом дети – это народ Израиля, уходят они – в небесный Иерусалим, в образе флейтиста-крысолова мы видим самого Христа.
в Священный Храм.
При этом поэма написана очень сложно. Её лексика и образность основаны на иудейской теологии. Ритм сжатый, но тяжелый, без ощущения полёта, напоминает ритм поэм той же Цветаевой, но без присущей последней вереницы афоризмов и метафор. Помимо Цветаевой, поэма Шуйфера напоминает некоторые стихи Максимилиана Волошина, например, цикл «Путями Каина», из современной поэзии – поэмы Веры Зубаревой (например, «Трактат об обезьяне», «Трактат об исходе»). Как и они, Шуйфер все свои мысли проговаривает прямо, не боится их сложности, не боится религиозного пафоса. Более того – пафос подчёркивается: наиболее важные слова написаны с большой буквы, выделены жирным шрифтом или капслоком.
Подведём итоги. С точки зрения искусства поэзии поэма вряд ли вызовет интерес, но она интересна как пример религиозно-философских размышлений о судьбе израильского народа. В целом, поэзия Михаила Шуйфера вызывает интерес как пример философской лирики и достойна памяти читателей.
Сергей Баталов: личная страница.
Шуйфер Михаил Игнатьевич родился в СССР (РСФСР) в городе Пенза в 1937 году. Постоянно жил в Москве (за исключением времени частых разъездов, деловых и самозатейных). По окончании школы в 1954 году поступил в институт, чтобы выучиться на геолога. Прервал учебу для службы в армии. Отслужил под Мурманском (в Североморске, Печенге, Никеле) (1957–58). Окончил Московский институт нефтехимической и газовой промышленности в 1962, стал, по диплому, горным инженером геологом. За время учебы сезонно работал в геологических экспедициях на маршрутах и в буровых изыскательских партиях, как курьезное и рисковое испытание, вспоминает эпизод, когда в Прикаспийской полупустыне временно, за отсутствием начальника партии, замещал его среди условно-освобожденных (расконвоированных) уголовников.
С 1962 года занимался (первое время стажировки) проектированием спецтехнологий (буровзрывные, позже, туннельные, цементационные и т.д.) строительства и освоением инструментальных, методических навыков геофизического исследования этих технологий, их воздействия на породную среду и окружающие объекты. Был одним из зачинателей этого направления изысканий и исследований. Стал довольно известным, в том числе за рубежом, специалистом в сейсмологии взрывов, других природных динамических воздействий, а также в исследованиях эффектов инженерного внедрения в породные основания сооружений. С полевыми исследованиями, экспертными решениями объездил крупнейшие объекты строительства гидроузлов, тепло- и гидроэлектростанций, атомных электростанций по всей территории СССР. Также выезжал во Вьетнам, Алжир, Иран, в отделившиеся Таджикистан, Киргизию и т.д. Основное время работал в институте Гидроспецпроект, в 2014 году приглашен в институт Гидропроект, где и продолжаю работать по России и на объектах за рубежом – в Турции, Аккую АЭС, в Таджикистане, Рогунская ГЭС, в Египте, Эль-Дабаа.
Печатался в периодических научно-технических изданиях (более 100 публикаций). Последняя работа опубликована в 2021 году. Автор (соавтор) 3-х монографий по взрывным технологиям и сейсмобезопасности.
Много путешествовал по СССР и, практически, по всей планете, исключая Австралийскую Океанию и Антарктиду. Прожил длинную жизнь. Много любил. Был любим. Дрался. Делил жизнь с другом. Честью не поступался никогда. Впитал, но не утолил голод впечатлений от нечаянных общений, от природы, умиротворенной и возмущенной стихиями. Жил, любуясь на чудеса земные, творения человеческих мысли и дела, то, что входит в меня и чему я отдаюсь. Пытаюсь проникнуться смыслами верований, обычаев, культур, особенно волнуют идеи буддизма (практика чань-буддизма), иудаизма, нахожу в них много общего, несмотря на разность концепций.
Жить интересно, ответов нет, есть ощущение, что твое существование чему-то нужно, твои вопросы наполняют и продвигают мир.
Поэтому давно, когда отошел от первой влюбленности в сущее и от страсти его принимать, стал оглядываться и пробовать открыть – кто я, зачем пришел. Начал писать, не задаваясь целью достигнуть «художественной изобразительности», но стараясь понять, как человека избавить от ненависти, сделать счастливым, подвинуть к добру. Где в этом мире место мне, моему труду познать и строить благо, исправлять пути, уводящие от него, наделить сильного – мудрым сердцем, слабого – силой жить, не дать толпе растворить человека, обществу – его закабалить. Исхожу из правила: мысль – свободна и открыта, чувство – сокровенно, и то, и это разновидно проникает во вне. Надо уметь отдавать.
Тем и занят. Очувствовал только: «…и моими глазами Б-г сей мир наблюдает».
Знаю, что рожденный ответственен за продолжение радости жизни вокруг себя и расширение этого круга.
Произведения Михаила Шуйфера
РАЗМЫШЛЕНИЯ
.png)
Автор статьи: Баталов Сергей.
.jpg)
.jpg)
