Победила Лесобаза. О романе Анастасии Мироновой «Мама!!!»

Победила Лесобаза. О романе Анастасии Мироновой «Мама!!!»

М., Редакция Елены Шубиной, 2021

Роман Анастасии Мироновой глава за главой описывает будни девочки Саши, живущей со своей мамой в 90-е в неблагополучном районе Тюмени. В первой трети книги как будто ничего особенного не происходит, и иной взыскательный читатель будет обескуражен: «Где сюжет? Где действие? Может, пора отложить книгу в сторону?»

И в самом деле: перед нами всего лишь хроника повседневности. Вот Саша идет в садик, а вот в школу. Вот проводит время с подругой. Пообедали, поболтали, погуляли. Один раз поднялись по страшной лестнице подъезда, спустились... второй раз поднялись... Опять и опять описание лестницы, где так страшно встретить пьяного и где накрывает ужас перед темнотой. «И куда только смотрят редакторы? — думает придирчивый читатель. — Всё мы уже поняли про лестницу, что ходить по ней страшно. А вот как насчет развития характеров? Где эволюция героев?» Читатель пытается нащупать в тексте что-то знакомое — роман взросления или сборник забавных историй о детстве. Но зря: обратить внимание стоит совсем на другое.

Не надо ждать развития образов мамы, бабушки, самой Саши или ее подруги Аньки. Первая треть книги посвящена образу Лесобазы — микрорайона на окраине Тюмени. И это главный образ романа.

На Лесобазе люди ютятся в крошечных комнатушках общежития. Подъезды там грязные, загаженные, с забитыми фанерой окнами. Чаще всего там темно — выкручены лампочки. А если не выкручены, то закрашены краской, чтобы не утащили. Большинство соседей — алкоголики. Папа есть мало у кого из детей, а мамы иногда заводят себе «вторых пап», и тогда детям приходится допоздна шататься по улицам, потому что домой их не пускают. Дети алкоголиков оборваны и запущенны. И голодны так же, как бездомные с теплотрассы. Большинство ребят при живых родителях — практически беспризорники. А те дети, у которых мамы интеллигентные и работящие (как у Саши), тоже зачастую оказываются в подобном положении: мама на работе допоздна, еле сводит концы с концами, таскает на себе бачки с водой (воду постоянно отключают) — ей некогда проводить время с ребенком, некогда оберегать его, встречать и провожать. Рада бы, да нет никакой возможности.

Лесобаза — агрессивная среда за окном, от которой негде укрыться. В начале книги эта среда бурлит где-то на периферии, ее видно боковым зрением: вот ходят по улице заплывшие существа с лицами, каких не бывает у живых людей, а вот человека загрызла собака, а вот была стрельба, кого-то где-то убили... С каждой новой главой Лесобаза пугает все сильнее, подбирается все ближе к Саше и ее близким, она уже на пороге, уже ломится в дверь. Это в чистом виде саспенс: вроде бы пока с Сашей ничего катастрофического не происходит — так, всего лишь маленькие житейские огорчения... Но все чаще и чаще страшное происходит с другими: изуродовали, ограбили, обнесли квартиру, изнасиловали. И мы понимаем, что непоправимое рано или поздно надвинется и на Сашу. Вопрос только — в какой главе, и как она с этой атакой справится.

Лесобаза, как спрут, тянет свои щупальца, а мелкие тычки от жизни накапливаются и постепенно выливаются в большую горькую Сашину обиду. На маму, которая делает вид, что не понимает страхов своего ребенка. На взрослых, которые живут так уродливо. На тех, у кого дела идут не так туго. На мироустройство вообще.

Как уже было сказано, Саша — не самый несчастный ребенок Лесобазы. У нее есть любящие мама и бабушка, а еще есть лучшая подруга Анька. Анькина семья — это свет в оконце. Там всё лучше: там есть настоящий папа, и он непьющий. Там есть добрая мама, всегда в хорошем настроении. Там есть достаток: родители торгуют на рынке турецкими товарами. И там есть сама Анька — рыжая любимица класса, с которой каждый хочет дружить. Которая не зазнаётся, а напротив — всегда с Сашей поделится, всегда поможет, всегда поддержит.

Самые драматические события происходят в предпоследней главе. Кольцо сжимается, наконец страшное подошло вплотную: на 8 Марта пьяные милиционеры развлекаются тем, что стреляют в воздух из пистолетов. Саша и Анька случайно оказываются под пулями, бегут, Анька получает ранение, а Саше удается убежать. И ужас от пережитого так силен, что она не в состоянии даже вернуться на место происшествия и посмотреть, жива ли подруга.

После этого Саша несколько дней лежит в горячке, а когда приходит в себя, — узнаёт, как развивались события. Анькина семья сначала боролась с милицией, а затем сдалась и уехала к родственникам в Казахстан.

Сашин свет в оконце гаснет: любимая подруга уезжает, и уезжает, скорее всего, не простив Сашу за то, что та ее бросила буквально на поле боя. За то, что не совладала со страхом. Помимо этого, над Сашей нависла угроза: милиционеры могут прийти и за ней, убить ее, чтобы она не дала показания.

Близится развязка. Сашин страх зашкаливает, в ожидании мамы девочка прячется в сундуке на балконе. Психика ее слишком расшатана, возникают даже мысли о самоубийстве.

Развязка — мамин монолог под дверью. Саша не открывает, и мама, не помня себя, уговаривает ее открыть — попутно признаваясь, что все это время она вполне понимала глубину страха дочери, тоже мучилась и тоже боялась. Дочь — единственный смысл ее жизни... Саша открывает дверь... И вот тут, казалось бы, и должен случиться катарсис: мать и дочь бросаются друг к другу в объятия, они наконец понимают друг друга. Более того — они на пути к спасению: уже через два дня можно будет переехать в новую квартиру. Но возможность катарсиса полностью нивелируется последними словами романа.

В последней сцене как будто случайно оказывается соседская девочка Танька: у нее только что умер папа, но вместо сочувствия мы обнаруживаем в несобственно-прямой речи Саши такие слова: «Теперь этот крест понесет Танька. Она не знает еще, что ей оставила Саша. Танька не жила на Лесобазе без папы. Завтра первый день. Завтра узнает. Пускай спит. Жизни спокойной осталось Таньке до завтра. Завтра. Все у Таньки начнется завтра...»

Эта неожиданная концовка все расставляет по своим местам.

Весь роман — это история Сашиной борьбы с Лесобазой. Саша ненавидит Лесобазу всем своим существом и мечтает уехать от нее как можно дальше. Не видеть, не слышать, не бояться, забыть, не быть связанной с ней, не иметь никакого отношения. Она хочет другой жизни. Лесобаза не отпускает: она как будто облучает, незаметно подменяет в своих пленниках какие-то важные элементы. Она подменяет любовь завистью и ревностью, сострадание — злорадством. Мы уезжаем, а Танька остается «гнить» на Лесобазе. Туда, мол, ей и дорога! А чем, если разобраться, так виновата перед Сашей эта несчастная Танька? Только тем, что ей купили точно такую же шапку, как у Саши. Тем, что, первой начав драку, Саша почувствовала: в Таньке много звериного — та, оказалось, может дать отпор.

На протяжении романа Саша не раз проявляет жалость и сострадание к тому, кому еще тяжелее. Она плачет над больной бездомной собакой, она пытается помочь Максимке, сыну алкоголички. Она беззаветно любит Аньку и всегда готова за нее вступиться, если ту ругают учителя. Но в иных ситуациях Саша может повести себя и совершенно по-другому. Вдруг наговорить обидных вещей Максимке, как будто назло. Попытаться выцарапать Таньке глаза из-за шапки. Бросить любимую Аньку во время стрельбы, потому что инстинкт самосохранения оказывается сильнее.

Эти противоречия можно понимать так: изначально незлая и неплохая вдумчивая девочка, Саша отравлена Лесобазой. Лесобаза развращает душу, и этот процесс необратим. Да, Саша и ее мама вырвались из плена, разомкнули кольцо, но какой ценой? Обе они выходят из этой борьбы покалеченными.

А теперь стоит поговорить об исторической достоверности романа и об авторском высказывании.

Итак, перед нами довольно объемный роман о детстве 90-х. Если представить, что в книге вымысла больше, чем событий из реальной жизни, книга сразу потеряет свою ценность, а мотивы автора станут и вовсе непонятны. Получится уже не «роман поколения», а хоррор, где 90-е — только фон.

Логичнее предположить, что автор написал свою книгу по мотивам реальных событий и собственных воспоминаний, достоверно воспроизвел среду Лесобазы и эмоциональное состояние ее пленников. Конечно, в такой подробной хронике, где Сашины дни реконструируются час за часом, автор волей-неволей будет прибегать к вымыслу, наращивать детали, фактуру, но такой вымысел стоит понимать как художественную, а не фактическую достоверность. То есть даже если каких-то событий не было в реальности, то они понадобились автору для выражения своей идеи о губительности среды. Предлагаю остановиться на этой версии: в книге все — правда или почти правда.

И тогда мотивы автора становятся понятны. Автор — человек, детство которого было поругано. Автор вынес из этого опыта обиду, автор хочет излить свою боль, призывает: «Это не должно повториться». Автор — свидетель, а его книга — то, что принято называть человеческим документом.

В этом смысле можно сравнить роман Анастасии Мироновой с произведениями ее коллег-ровесников, писавших от первого лица о детстве 90-х и опиравшихся на автобиографический материал. Первое сравнение напрашивается само собой: атмосфера ненавистной среды насилия царит в «Рассказах» Наталии Мещаниновой. Ее поселок под Краснодаром — настоящий филиал ада. Взрослые насилуют детей, и дети насилуют других детей. Жители поселка унижают, мучают, калечат, убивают друг друга. Угрожают, запугивают. Живут инстинктами, и материнский инстинкт всегда вытесняется половым. Спасение только в том, чтобы убежать подальше. Но убегаешь, уже научившись ненавидеть. Ненависть — движущая сила этой страшной книги. Уже умер насильник отчим, а ненависть к нему все еще жива. И даже непонятно, сыграла ли книга какую-то терапевтическую роль, стало ли легче автору после ее написания. Автор, конечно, имеет право на такое высказывание, на обличение. Но и читатель вправе отложить книгу и спросить: «А что на другой чаше весов? Где опыт сохранения души?» Ведь даже в самой трагической истории мы привыкли искать смысл жизни и примеры любви или стойкости. Упреки читателей в чернухе были неизбежны. Некоторые критики даже отказывали «Рассказам» Мещаниновой в художественности, притом, что написаны они мастерски. Подобные упреки неизбежно будут возникать и по отношению к роману «Мама!!!».

Шумный успех сопровождал книгу Марии Авериной «Контур человека». В этой книге нет никакой жуткой окраины — дело происходит в Москве. Но есть сиротство при живой матери, колоссальная обделенность любовью, робкое обретение любви бабушки и сильный страх эту любовь утратить.

Мир 90-х Марии Авериной не так уж уютен: и там мы найдем мотивы, близкие мотивам Мироновой: нехватка денег, почти голод, нужда и сломанные судьбы соседей. Найдем и бандитскую перестрелку! Но все эти жизненные трудности озаряются бабушкиной любовью и чувством юмора взрослого автора — чувство юмора способно преодолеть боль, перевести ее в иное качество. Оно целебно. А вот в книге Мироновой, заметим, юмора нет вовсе. Там не до смеха.

Так же полезно будет провести параллель между «Мамой!!!» и корпусом автобиографических книг Полины Жеребцовой. По сравнению с обстоятельствами жизни Жеребцовой Лесобаза Мироновой вмиг покажется курортом, на котором можно вдохнуть полной грудью. Жеребцова пережила в 90-е две Чеченские войны. Жизнь в руинах под бомбами, осколочное ранение, настоящий голод и холод, тяжелый недетский труд — при этом никакой поддержки родных. Мама Полины и до войны была довольно вздорна и сурова, а в военное время ее психика окончательно пошатнулась. Борьба за свои честь и достоинство, за жизнь и здоровье, за свои мечты и в конечном итоге за собственную душу, — вот то, что было повседневной реальностью Полины Жеребцовой из года в год. Что помогло ей выжить и сохранить себя? Многое. И внутренний стержень, и вера в Бога, и творчество, и любовь к людям, и чувство юмора, и сознание собственной миссии: она должна выжить и рассказать, она должна стать свидетелем.

Похожий мотив встречается и у Мироновой: ее Саша тоже мечтает стать писателем и зафиксировать все, что видела. Но акценты расставлены по-разному: Полина мечтает о том, чтобы донести до людей горькую правду. А Саша мечтает о миллионных тиражах.

Разницу между Мироновой и Жеребцовой можно уподобить разнице между Варламом Шаламовым и Евгенией Гинзбург, Евфросинией Керсновской. Шаламов фиксирует уничтожение человеческого в человеке, а Гинзбург и Керсновская пишут о том, как сохранить в себе человеческое, когда его в тебе уничтожают.

Миронова передает опыт страха и ненависти и не предлагает никакого рецепта его преодоления, кроме бегства. Потому страх неизбежно настигает Сашу и поглощает ее. Жеребцова всегда смотрит опасности в лицо и никогда не убегает с поля боя. Она побеждает свой страх, становится выше него. И потому выходит из боя победителем, сохранив свою душу. Сохранив улыбку на лице.

О Сашиной маме в эпилоге сказано: «...не вышла замуж, она много лет болеет, перенесла десять операций и потеряла интерес к жизни». То есть надсадилась в этом проклятом районе физически и душевно и не смогла восстановиться.

А Саша выходит из боя с ненавистью в душе. Покидает Лесобазу, но Лесобаза уже компактно уместилась внутри Саши: Саша разучилась играть, смеяться, радоваться жизни. Зато научилась ненавидеть. Научилась малодушию: рада сбросить свою ношу на другого. В этой истории побеждает не любовь и не дружба. Побеждает Лесобаза.

Если в одной книге передается только опыт ненависти, а во второй — опыт любви, читатель всегда выберет вторую. Одна лишь черная краска позволительна тексту в жанре нон-фикшн. А художественная литература не может себе этого позволить: от нее мы ждем более богатой палитры.