Писательская жизнь Донны Тартт

Писательская жизнь Донны Тартт

(Ксюша Вежбицкая, перевод с английского: Donna Tartt, The writing life, 25 июня 2021 года)

Три книги за тридцатилетнюю карьеру. Любовь к литературе и моде. Задушевный разговор со знаменитым и неуловимым автором «Щегла».

Отчетливо помню: Милан, Piazza Castello, 27, второй этаж, четвертый зал справа. Там был офис Vogue Italia в 1992 году. Где-то сразу после полудня. Умберто Пасти, журналист Vogue, писатель, садовник, антиквар, измученный блужданием между Миланом, Танжером и Парижем, тихо сказал мне: «Вы должны прочитать «Тайную историю», эта книга вам понравится». И я прочитала ее без лишних вопросов. Я слышала о творчестве Донны Тартт как о большом событии американской литературной сцены, ее дебютный роман очаровал меня своим названием. На итальянском он назывался «Dio di illusioni», то есть «Бог иллюзий». Это название навевало воспоминания и казалось таким загадочным. Мне понравилась ее изящная проза, ее знания и искренняя любовь к древнегреческой литературе, а также интрига, которую она создавала страница за страницей, хотя имена убийц раскрываются в первых абзацах. А теперь перенесемся в будущее. Я переехала в Нью-Йорк, чтобы стать редактором проекта в Condé Nast. Тогда вышла вторая книга Донны «Маленький друг». Я проглотила этот роман, так как была в восторге от коротко стриженых волос и наряда писательницы, которым она хвасталась на обложке книги, а также от стиля ее письма. Однажды мой друг из Италии пригласил меня на ланч. И я увидела ее: в безупречном темно-синем пиджаке, накрахмаленной рубашке и серых брюках, ярко-красная помада идеально подходила к лаку для ногтей. Она была остроумной, теплой и общительной, и ее любовь к моде казалась неподдельной. Может, поэтому мы подружились. Когда она в городе, мы гуляем в парке, встречаемся с общими друзьями, ходим по магазинам, забредаем куда-нибудь пообедать или выпить, все время смеясь и болтая на всевозможные темы, серьезные или легкомысленные. Донна любит французские рестораны и старые добрые американские закусочные (она провела свой Пулитцеровский ужин, который я посетила, в красивом помещении ресторана «21»), а также питает страсть к независимым театрам и книжным магазинам. Она пишет письма красными чернилами и отправляет открытки – сегодня это почти археологическое сокровище – дарит редкие книги и венское печенье. Она дисциплинированная и эксцентричная, закрытая и в то же время очень дружелюбная – редкая птица, единственная в своем роде.

Вы как-то сказали: «Как писатель, я даю читателю знаки, которые помогают ему создавать историю вместе со мной».

Книга – это мечта, когда писатель и читатель мечтают вместе. Писатель задает направление и ведет читателя за руку. Читатель заполняет содержание книги своими мечтами, воспоминаниями и желаниями, так что книга в некоторой степени подстраивается под читателя. Книга индивидуальна для каждого читателя, в зависимости от того, что он привносит в нее.

Вы изучали классическое искусство, как и я. Это повлияло на ваше творчество?

Это сделало меня эклектиком. Современные тенденции предлагают нам ограничиться одной небольшой областью, но изучать классический мир – значит изучать искусство, архитектуру, философию, мифологию, эстетику, поэзию, сценическое искусство, политику. Никто лучше Платона не научит вас распознавать софиста или демагога. И даже мне надоело размышлять о чуме Антонина и афинской чуме во время пандемии.

Вы пишете от руки или на компьютере?

И так, и так. Я начинаю свои романы от руки, вычеркиваю что-то, подчеркиваю разными цветами. Когда рукописные страницы становятся слишком беспорядочными, а обычно это происходит из-за того, что я режу их ножницами, чтобы перемещать предложения и абзацы, я перехожу к компьютеру и печатаю. Разные черновики я печатаю на бумаге различных цветов.

Можете ли вы описать свой творческий распорядок?

Я пишу три часа утром. Если что-то не так, я остановлюсь и займусь чем-нибудь другим, а, если все хорошо, буду работать, пока не устану.

Есть ли какое-то конкретное место, где вы предпочитаете писать?

Мне нравится работать в тихих помещениях. Городской шум меня не беспокоит, но я терпеть не могу телевизор. Однако я могу работать практически где угодно. Мне трудно сконцентрироваться, если я не делаю перерывов. Поэтому, когда у меня есть дела или встречи, я работаю весь день, от завтрака до обеда, от чая до ужина, и вижусь с друзьями в перерывах между делами.

Ваши книги выходят раз в 10 лет. Писательство – мучительный процесс для вас?

Нисколько. Вещи не становятся реальными, если я их не записываю, отчасти поэтому я ношу с собой блокнот. Но издать готовую работу – другое дело. Мне не очень нравится процесс публикации.

Что вас вдохновило на создание романов «Тайная история», «Маленький друг» и «Щегол»?

Трудно сказать, у всех моих романов было много источников вдохновения. Они сосуществовали вместе довольно долго, хотя чаще всего вдохновение начинается с места и настроения. «Тайная история» связана с греческой трагедией и философией, с моей первой зимой в Вермонте, а также с делом об убийстве Леопольда и Леба и нераскрытым делом об исчезновении студентки по имени Паула Велдон в 1940-х годах. «Маленький друг» – это фантазия о моем детстве в Миссисипи. В «Щегле» я хотела написать об Амстердаме и Нью-Йорке. Многие идеи, которые воплотились в этом романе, возникли за двадцать лет до того, как я начала писать книгу. Но я не могу сказать, что именно было первым источником вдохновения для любого из моих романов. Множество различных элементов неожиданно сочетаются правильным образом. Это верно и в отношении романа, над которым я сейчас работаю.

Как вы понимаете, что ваша книга закончена?

Так же, как вы узнаете, когда закончилась еда, шутка или телефонный разговор. Вы просто знаете это.

Вы пишете длинные книги. Меняется ли по ходу их написания сюжет?

Я бы не сказала, что он меняется на 180 градусов, но сюжет однозначно развивается и усложняется. Обычно я прихожу к тому, к чему хотела, но немного другим путем.

Когда вы полюбили писать?

Писательство для меня – просто еще один способ чтения, только на уровень глубже. Когда я начала читать – а это произошло довольно рано – я начала писать.

Можете ли вы рассказать нам что-нибудь о своем новом романе?

Боюсь, что нет... Если я расскажу о своей книге до того, как завершу ее, у меня не будет причин ее закончить.

Вы слушаете музыку, когда вам нужен отдых от написания книги?

Иногда я и пишу под музыку! Мне помогает сконцентрироваться барочная музыка, а иногда и эмбиент[1]. Я много слушала Сибелиуса, когда писала «Тайную историю» – скандинавское настроение его музыки соответствовало настроению книги.

Кто ваши любимые исполнители и композиторы?

Среди тех, кем я восхищаюсь, – Билли Холидей, Телониус Монк, Чет Бейкер, Брайан Ино, Филип Гласс, Гленн Гулд. Я выросла на поп-музыке и никогда не устаю от Дэвида Боуи, Velvet Underground или Jesus and Mary Chain. Я люблю Эллиота Смита. Лана Дель Рей – моя любимая поп-певица последние несколько лет. Также в последнее время я много слушаю Сиднея Беше.

А что по поводу классической музыки?

Я люблю старинную музыку, которую писали Палестрина[2] и де Машо[3]. Люблю Брамса, Бетховена, Курта Вайля, Моцарта.

Вы готовите?

В деревне мне приходится готовить, если я хочу хорошо поесть. Я особенно люблю готовить, когда поспевают свежие овощи на огороде. Хотя мне уже надоело готовить, и я хотела бы пойти в ресторан, но пандемия, похоже, усиливается.

В эпоху социальных сетей у вас нет аккаунта в Твиттере, и вы не пользуетесь Facebook и Instagram.

В середине 2000-х я была в Индии, и все говорили о социальных сетях. Я впервые услышала о них давно, когда появилась My Space, и это выглядело интересно. Но Бекки Свифт, дочь писательницы Маргарет Драббл, сказала мне во время ужина: «Донна, ты НЕ ДОЛЖНА там регистрироваться, поверь мне. Ты никогда, никогда не должна заходить в социальные сети, это глупо. Ты даже не представляешь, как мало у тебя будет времени на писательство и чтение. Обещай мне, что никогда не будешь этого делать». И я не стала регистрироваться. Бекки умерла очень молодой, и мне интересно, понимала ли она, какой подарок сделала мне той ночью. Если тебе случится прочитать это на Небесах, Бекки, – спасибо тебе.

Кто ваши любимые писатели?

Гомер, греческие поэты и трагики, Данте и Шекспир – мои ориентиры. Я перечитала «Макбета» и «Гамлета» во время пандемии. Также среди моих любимых авторов – Диккенс, Набоков, Пруст, Достоевский, Йейтс, Борхес, Эдит Уортон, Ивлин Во, Сэлинджер, Вирджиния Вулф. Диккенс был частью нашей семейной атмосферы, воздухом, которым я дышала.

Что вы имеете в виду?

Несколько поколений семьи моей матери читали Диккенса вслух (на мне, к сожалению, традиция прекратилась), и когда я слышу отрывки из Диккенса, они звучат голосами моей бабушки и ее сестер. Я воспринимаю Диккенса как своего предка – он являлся важной частью моей жизни в детстве, того, как семья моей матери рассказывала истории и понимала жизнь и людей в целом. И я была удивлена и разочарована, когда узнала, что Диккенс не является нашим предком. Хотя вообще-то он связан с нашей семьей, на другом уровне.

Кто из современных авторов вам нравится больше всего?

Я читаю авторов XIX века больше, чем писателей XX или даже XXI веков. «Записки из загробного мира» Шатобриана заняли у меня большую часть 2020 года. Тем не менее, я люблю Эдварда Сент-Обина, Харуки Мураками, Ольгу Токарчук, Дона Делилло, В. Г. Зебальда, Джоан Дидион. Мои любимые книги о пандемии – это были новые книги для меня, хотя их авторов уже нет в живых – «Ажурная пила, или Несентиментальное воспитание» Сибил Бедфорд, «Все напрасно» Вальтера Кемповски и «Побережье Сирта. Балкон в лесу» Жюльена Грака.

Вы помните первую прочитанную книгу?

Конечно, «Ветер в ивах» Кеннета Грэма. Я по-прежнему люблю эту книгу.

Вы также очень любите поэзию. Вы когда-нибудь писали стихи?

Да, и до сих пор иногда пишу. Я начинала как поэтесса. И стихи я люблю читать больше, чем прозу, и часто обращаюсь к поэзии за вдохновением. Я была взволнована, когда Луиза Глюк получила Нобелевскую премию, это одна из моих любимых современных поэтесс.

Что вы делали, когда узнали, что получили Пулитцеровскую премию с романом «Щегол» в 2014 году?

Я гуляла с собакой, было грязно и холодно. Когда мы вернулись, я услышала крики наверху, звонил каждый телефон в доме. Я была в легком шоке. Мы даже не знали, что я – среди претендентов, и новость была как гром среди ясного неба. Я стояла и дрожала в мокрой одежде, отвечая на звонок за звонком, пока, наконец, не ушла в ванну. Я помню, как погрузилась в воду, а внизу по-прежнему звонили телефоны. Только тогда я поняла, что произошло.

Вы любите Италию. Какой ваш любимый город и что вам больше всего нравится в нашей стране?

Поскольку я изучала классику, мое сердце отдано Риму. Но есть много других мест, которые стоит посетить. Мне нравятся классические памятники и храмы на Сицилии, где я провела несколько волшебных недель, когда мне было чуть больше двадцати. Болонья пропитана спокойным, тусклым светом картин Моранди. Я почувствовала, что уже знаю этот город, когда впервые увидела его. И Венеция. Я бывала в Венеции только в межсезонье, поэтому не очень хорошо знаю многолюдную туристическую Венецию. Но я люблю меланхоличную Венецию в конце сезона, когда подкрадывается прохлада, и зонтики кафе трясутся на ветру.

У вас особые отношения с Капри: в 2011 году вы были гостем литературного фестиваля Le Conversazioni, организованного Антонио Монда и Давиде Аццолини. На Капри вы получили Premio Malaparte в 2018 году. Потом вы вернулись на остров в качестве туриста. В чем секрет этого завораживающего места?

Что ж, если честно, я бы хотела сохранить этот секрет! Я не очень-то люблю роскошь, толпу, дорогой лосьон для загара и все такое. Меня интересуют тихие уголки, сады и море. Мне нравится, когда мисс Розальба из Il Laboratorio или девушки из Ferella зовут меня и бегут обниматься, когда я иду в магазин! Я с нетерпением жду встречи с этими замечательными людьми из года в год.

Вы писатель и при этом глубоко разбираетесь в моде, не часто встретишь столь интересное сочетание. Как так вышло?

Я интересовалась одеждой с детства – моя мама любит красивую одежду, и она хорошо меня одевала. Но моя любовь к моде как таковой началась с классических фильмов, которые я смотрела по телевизору. Мне очень нравились мерцающие платья-комбинации Адриана для Джин Харлоу в фильме «Обед в восемь». В подростковом возрасте я очень интересовалась голливудским художником по костюмам Эдит Хэд, ставшей для меня образом элегантности. Мне нравилась одежда, которую она шила для таких великих звезд, как Вероника Лейк и Лана Тернер, но то, как одевалась сама Эдит Хэд – ее белый халат и круглые очки в темной оправе – нравилось мне еще больше и нравится до сих пор.

Кто ваши любимые дизайнеры?

Есть много независимых дизайнеров, которые мне нравятся, например IFSoho из Нью-Йорка создает потрясающие коллекции. Из крупных мне нравятся Valentino, Yves Saint Laurent, Carolina Herrera, Dries Van Noten, Chloé, Etro. Мои первые дизайнерские вещи были из ранних коллекций Анны Демельмейстер, а также из ранних коллекций Prada, Comme des Garçons, Рика Оуэнса и Жиль Зандер. Я до сих пор ношу эту одежду, она выглядит так же авангардно, как и в тот день, когда я ее купила.

Я хотела бы закончить интервью вопросами из анкеты Пруста. Итак, первый вопрос: что для вас счастье?

Разговоры о Капри заставили меня тосковать по этому месту. Я хотела бы очутиться на виа Трагара прямо сейчас, покупать оранжад у напевающей оперную арию дамы, а затем спускаться по лестнице к морю – кто назвал эти скалы «балконами для элегантных самоубийц»?

Что является вашим главным недостатком?

Беспечность.

Какое качество вам больше всего не нравится в других?

Жестокость.

У вас есть причуды?

Я беру с собой домашних животных, когда путешествую. И я бы с удовольствием прокатилась на антилопе, как маркиза Казати, если бы могла.

Ваше состояние духа в настоящий момент?

Неуверенное, но оптимистичное. Я рада, что сделав прививку, снова могу бывать в ресторанах и  видеться с друзьями.

Источник: RivistaStudio.

[1] Стиль электронной музыки с ненавязчивым, атмосферным звучанием.