.png)
«Не считаю себя автором книг, написанных мною»
85 лет со дня рождения американского писателя Ричарда Дэвида Баха
Ричард Дэвид Бах родился 23 июня 1936 года в Оук-Парке, штат Иллинойс.
В семье было три сына. В возрасте 8 лет умер младший брат Ричарда, Бобби. Писатель тяжело пережил эту утрату.
Он учился в колледже Лонг-Бич штата Калифорния, затем – в Калифорнийском государственном университете.
С ранней юности Ричард увлёкся авиацией, служил в военно-морском флоте США и истребительном авиакрыле Национальной гвардии Нью-Джерси. Позднее исполнял воздушные трюки. В 1962 году в чине капитана ВВС США Бах закончил службу, но продолжил полеты.
Ещё в годы учёбы в колледже преподаватели отмечали литературную одарённость Ричарда Баха.
Некоторое время Ричард Бах работал техническим писателем для «Douglas Aircraft» и писал для журнала «Flying».
Первая художественная книга, опубликованная в 1963 году, «Чужой на земле» – повесть о состоянии полета, не в техническом смысле, а в смысле особых человеческих качеств. Эта повесть, как и вторая – «Биплан» (1966) – особого интереса не вызвали.
С 1965 по 1970 годы Бах работает пилотом чартерных рейсов и авиамехаником. Продолжает писать.
В 1970 году в спортивном журнале впервые появляется повесть-притча Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». Образ птицы, стремящейся летать ради полётов, а не ради пропитания, летать без запретов и ограничений, автор вынашивал довольно давно.
Джон Ливингстон – реальный пилот, который совершал полёты в 1920-е-1930-е годы. По крайней мере, так утверждает Ричард Бах.
Первая публикация «Чайки...» прошла почти незамеченной. Зато выход отдельной книги в издательстве «Макмиллан» очень быстро принес Ричарду Баху мировую славу. Книга была иллюстрирована удивительными фотографиями чаек в полёте. За два года было продано более миллиона экземпляров. Успех Ричарда Баха был громким, широко освещался в СМИ.
В СССР повесть «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» появилась в журнале «Иностранная литература», № 12 за 1974 год. В 1978 году вышла книга на русском языке. Советские читатели очень хорошо её приняли.
В 1973 году киностудия «Paramount pictures» экранизировала эту повесть. На съёмках возник конфликт с писателем: Бах подал в суд на продюсеров за то, что они без согласования с ним изменили сюжет. В итоге от идеи Р. Баха в фильме осталось только название.
Ричард Бах был женат трижды. В первом браке родилось шестеро детей.
Второй женой и соавтором был актриса Лэсли Перриш. Лесли стала героиней книг «Мост через вечность» (1984), «Единственная» (1988), «Бегство от безопасности» (1994). В этот период Бах писал о любовных отношениях и о концепции «родственных» душ.
Книгу «Единственная» они с Лэсли написали вместе. В конце 90-х они развелись, и в 1999 году третьей супругой Баха стала Сабрина Нельсон-Алексопулос.
В 2012 году после несчастного случая во время полёта Ричарду Баху запретили летать – по состоянию здоровья.
Но писатель признаётся, что продолжает мечтать – только мечты позволяют почувствовать «удивительные способности и свободный дух».
У Ричарда Баха множество поклонников по всему миру.
Его ранние книги посвящены реальным полётам на самолёте, позже полёт станет метафорой, и путешествия станут совершаться мысленно. Романы автора пронизаны страстью полета – как противопоставление обыденности и необходимости плыть по течению. Автор напоминает о том, что нельзя переставать мечтать. Поклонники отзываются о книгах Баха как мотивирующих и меняющих сознание. При чтении этих книг прояснятся жизненные цели, появляются уверенность в себе и желание изменить свою жизнь к лучшему.
Среди книг Р. Баха выделяют: «Дар крыльев» (1974), «Нет такого места, как далеко» (1979), «Бегство от безопасности: приключение духа» (1995), «Из моего ума: Открытие Сондерс-Лисицы» (1999).
В одном из интервью Ричард Бах делится своими размышлениями с начинающими писателями: «Если бы я хотел что-нибудь посоветовать начинающему писателю, я бы не смог сказать ничего конкретного - только общие слова. И это лучшее, что я бы мог сделать. Я бы сказал ему: «Не думай, не оценивай, насколько разумно то, что ты пишешь, получай удовольствие. Если тебе будет скучно со своими собственными словами, написанными на бумаге, представь, каково с ними будет читателю. Твое удовольствие абсолютно необходимо. Как только начинаешь зевать, выбрасывай все. И последний совет: не старайся выглядеть прилично. Это ключ к обманыванию себя, который эксплуатируется снова и снова».
Поэтому, когда я сажусь за клавиатуру, я прежде всего говорю себе: «Дорогой внутренний наблюдатель, сейчас я напишу что-то безумное, запредельное. Для тебя это не будет иметь никакого смысла, но позволь мне сделать это. Потом я выброшу все, что написал, и вместо этого создам нечто рациональное, вменяемое и разумное - и это будет здорово». Внутренний наблюдатель спрашивает меня: «Ты обещаешь?». Я говорю: «Всем сердцем. Только дай мне побегать и порезвиться». Тогда он говорит: «Хорошо, я повернусь спиной». Внутренний наблюдатель поворачивается спиной, и я пишу абсолютно безумный кусок. Потом я читаю его и замечаю, что в нем есть нечто, что можно использовать. И тут наблюдатель поворачивается и говорит: «Ну ты же обещал!». А я говорю: «Я нарушил свое обещание».
И это срабатывает снова и снова. Не стоит заботиться о том, что думает внутренний наблюдатель, что думает читатель, что думает издатель. Единственное, что нужно, – это бросить себя в бешеный поток бушующей реки, которая несется к водопаду, высоту которого ты не знаешь, и позволить себе быть унесенным. Из этого ревущего, кувыркающегося потока родится нечто, что будет интересно. Это и есть тот подарок, тот дар, который нужно отдать» (http://ariom.ru/litera/bach/rb-int-01.htm, Интервью с Ричардом Бахом, беседовал С. Всехсвятский, 1992).
В этом же интервью писатель подробно рассказывает о том, как в течение нескольких лет рождался замысел «Чайки по имени Джонатан Ливингстон». Писатель утверждает, что писательство для него – это ожидание озарения.
А ещё Ричард Бах неоднократно отмечал, что читатели находят в его книгах значительно больше, чем он туда намеревался вложить. «Поэтому я не считаю себя автором книг, написанных мною», – говорит Ричард Бах.
Ричард Бах, «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», фрагмент, (начало):
«Тому самому Джонатану, чайке, живущей в каждом из нас.
I
Было утро, и солнце опять залило сияющим золотом спокойное море, чуть подернутое рябью.
В миле от берега забрасывал сети рыбацкий баркас, и, когда по Стае имени Завтрака разнеслось Слово, тысяча чаек разом поднялась в воздух, чтобы начать между собой привычную битву за кусочки пищи. Начинался еще один день, полный забот.
Но далеко в стороне, паря в полном одиночестве над баркасом и берегом моря, чайка по имени Джонатан Ливингстон занимался совсем иным. На высоте сто футов он опустил свои перепончатые лапки, задрал клюв и, превозмогая боль, напряг все мышцы, чтобы еще круче изогнуть крылья. Так он сможет лететь очень медленно, и наконец он настолько замедлил свой полет, что свист ветра превратился в тихий шепот, а океан под ним замер неподвижно. В яростном напряжении он прищурился, затаил дыхание и еще... на... дюйм... заломил крыло. И тут его перья встали дыбом, он совсем потерял скорость и рухнул вниз.
Чайки, как вы знаете, никогда не замирают в воздухе. Это для них бесчестье и позор.
Но чайка по имени Джонатан Ливингстон, без тени стыда заново круто изгибавший дрожащие от напряжения крылья – чтобы снова замедлить свой полет, а потом опять рухнуть вниз, – был вовсе не обычной птицей.
Большинство чаек не утруждают себя излишними знаниями о полете – им вполне достаточно научиться летать от берега до пищи и обратно. Для большинства чаек главное не полет, а еда. Для этой же чайки, главное заключалось не в еде, а в самом полете. Больше всего на свете чайка по имени Джонатан Ливингстон любил летать.
Подобный образ мыслей, как выяснилось, не сулил ему большой популярности. Даже его родители не очень-то одобряли то, что Джонатан целыми днями летал один, сотни раз повторяя свои эксперименты с планированием на малых высотах.
Он не знал, например, почему, летя над водой на высоте меньше длины крыла, он оставался в воздухе дольше и меньше уставал. В конце своего планирующего полета он не как обычно бухался в море, поднимая фонтан брызг, а долго скользил по волнам, касаясь воды лапками, тесно прижатыми к телу. Когда он приземлился таким же образом и на берег, а затем принялся измерять шагами расстояние, которое он проскользил по песку, его родители встревожились не на шутку.
– Ну почему, Джон, почему? – причитала его мать. – Почему тебе так тяжело походить на других в нашей стае, Джон? Зачем ты летаешь так низко, ты же не пеликан и не альбатрос. Тебе надо хорошо питаться. Сынок, у тебя же остались одни перья да кости!
– Мамочка, ну и пусть у меня будут лишь перья да кости. Я просто хочу узнать, на что я способен в воздухе, вот и все. Я просто хочу узнать.
– Послушай, Джонатан, – сказал его отец, и в голосе его звучала доброта. – Зима уже близко. Лодок будет мало, а рыба уйдет в глубину. Если тебе обязательно надо учиться, тогда изучай пищу, и как ее побольше добыть. То, что ты изучаешь полет, конечно, неплохо, но, сам понимаешь, одним полетом сыт не будешь. Не забывай, что ты летаешь только для того, чтобы есть.
Джонатан послушно кивнул. И несколько дней старался вести себя как и все; он честно старался, с криком кружил в стае вокруг пирсов и рыбацких баркасов, сражаясь за кусочки хлеба и рыбы. Но у него ничего не получилось.
Все это совершенно бессмысленно, думал он, нарочно уронив треску, доставшуюся ему с большим трудом – ее тут же подхватила старая голодная чайка, гнавшаяся за ним. Все это выброшенное на ветер время я мог бы учиться летать. А мне так много еще надо узнать!
И вскоре чайка Джонатан снова в одиночестве парил вдали от берегов счастливый, голодный, постигающий неизведанное.
Теперь он изучал скорость и за неделю узнал о ней больше, чем самая быстрая чайка на свете...».
Автор статьи: Великанова Юлия.
