«Мне всегда было важно не врать детям». 85 лет со дня рождения Кристине Нёстлингер

«Мне всегда было важно не врать детям»

85 лет со дня рождения австрийской детской писательницы Кристине Нёстлингер

Кристине Нёстлингер родилась 13 октября 1936 года в Вене, ранние детские годы пришлись на войну и фашистскую оккупацию Австрии.

Окончила школу с гуманитарным уклоном. Училась в Академии художеств. По её собственному признанию, серьёзного художника из неё не вышло.

Занималась журналистикой.

Выйдя замуж и обзаведясь детьми, стала придумывать для них истории и рисовать их. Первой её героиней стала Фредерика, девчонка-сорванец с волосами красными, как сок малины. В 1970 году была готова рукопись первой книги – «Огненно-рыжая Фредерике» (Die feuerrote Friederike) – с иллюстрациями автора. Однако издатели приняли текст, но для оформления книги пригласили другого художника. Дебютная книга Нёстлингер получила литературную премию Фридриха Бёдекера.

Затем были написаны и изданы «Дети из подвала» (1971), «Долой огуречного короля!» (1972), «Лети, майский жук!» (1973), «Чёрный человек и большая собака» (1973), «Маленький господин берётся за дело» (1973), «Ильза Янда, лет – четырнадцать» (1974), «Муж для мамы» (1974), «Лоллипоп» (1976) и многие другие произведения.

Наиболее известна и популярна книга Нёстлингер «Долой огуречного короля!» (Wir pfeifen auf den Gurkenkönig, 1972, перевод на русский – 1976). В самой обыкновенной австрийской семье происходит невероятное событие – на кухне появляется фантастическое существо – Огуречный король. Благодаря вторжению незваного гостя обнажаются все те проблемы, с которыми сталкиваются герои и внутри семьи, и за её пределами. О самых важных вещах – терпимость и готовность понять другого, права и обязанности, ответственность за принятие решений – К. Нёстлингер удаётся поговорить в художественной форме, не прибегая к открытой назидательности и воспитанию.

«Мне кажется, детские книги нужно оценивать, прежде всего, по их литературным достоинствам и лишь во вторую очередь по их воспитательной направленности. Книги для детей должны быть остроумными и увлекательными», – считала К. Нёстлингер.

Писательница признавала, что в литературе её очень привлекают возможности языка, языковая игра, остроумные, хлёсткие словечки, то, что позволяет посмеяться. Она была новатором и в области языка.

На немецком сайте о творчестве К. Нёстлингер говорится, что своими двумя первыми книгами («Фредерика» и «Долой Огуречного короля!») «она провозгласила новую эру в детской литературе».

В общей сложности К. Нёстлингер написала более сотни книг. Для своего времени писательница была новатором в области детской и подростковой литературы.

Новаторство Нёстлингер в том, что ей удавалось психологически убедительно соединять в своих историях фантастические, сказочные, гротесковые сюжеты и реальных персонажей с их реальными проблемами и трудностями современной жизни. И обо всём всегда она писала с юмором.

До неё для детей и подростков писали иначе. Её герои – дети и подростки – действуют вопреки ожиданиям и традиционным установкам насчёт того, как должны себя вести дети.

Для подростков Нёстлингер создавала комические романы, романы- дневники, притчи с философским подтекстом.

К большим проблемам своих небольших читателей она относилась всерьёз.

Много внимания на страницах её книг уделяется отношениям внутри семьи, необходимости взаимного уважения и доверия, полноправного участия детей в решении семейных задач. Очень важна для неё тема взаимоотношения поколений, а также развод родителей и его влияние на ребёнка.

Много говорится о переоценке авторитета родителей: не всегда родитель прав только потому, что он – взрослый.

Но и «плохих» взрослых Нёстлингер не столько осуждает, сколько пытается объяснить причины их странного, порой невозможного поведения, – для того, чтобы близкие отношения и взаимопонимание между взрослыми и детьми сохранялись.

Жизнь меняется с большой скоростью, автор своими книгами помогает и детям, и взрослым стать сильнее, не сдаваться и для этого верить в свои силы, научиться отличать правду от неправды, быть справедливым.

Вот как сама писательница высказалась о своей «творческой кухне»: «У меня есть определенные представления о том, что дети хотят читать, и определенные представления о том, что дети должны читать. А ещё у меня есть острая необходимость писать определенные вещи из души. И есть твердое убеждение, что дети любят смеяться при чтении. Я обычно смешиваю свои книги из этих четырех компонентов...»

Книги К. Нёстлингер переведены на 38 языков, на русском языке книги активно издаются и сегодня. Их автор – лауреат более 30 австрийских и международных премий в области литературы.

В её литературном наследии – не только проза, стихи и газетные статьи, но и сценарии для радио и телевизионных постановок, а также книги по кулинарии.

Многие годы Кристине Нёстлингер вела авторскую программу на радио, передача пользовалась большой популярностью.

«Мне всегда было важно не врать детям и показать миру, что дети знают гораздо больше, чем мы часто думаем», – сказала писательница в одном из интервью.

О творчестве К. Нёстлингер можно почитать на сайте независимой издательской компании DTV.

К. Нёстлингер, «Долой Огуречного короля!», фрагмент, начало:

Вместо предисловия

Мой дед сказал, что кому-то из нас нужно записать эту историю. Что ж, он абсолютно прав. Сделать это вызвалась Мартина. Но все ее благие намерения свелись к покупке розовой бумаги и зеленой ленты для пишущей машинки. Она сказала, что еще не начинала, так как очень сложно эту историю разбить на периоды.

Самое главное – верно расчленить историю на периоды, сказал ей учитель немецкого. Лично мне тысячу раз наплевать на всякие периоды! А раз уж у меня одна нога в гипсе и я все равно не могу ходить в бассейн, запишу-ка все это я сам.

Глава первая или № 1 согласно периодизации учителя немецкого

Я расскажу про нас. Кто громыхал на кухне. Главный редактор знать об этом не хочет. Фотоаппараты тоже не проявили интереса, хоть их целых пять штук.

Началось всё гораздо раньше. Но мы об этом узнали лишь в прошлогоднее пасхальное воскресенье за завтраком. Сперва громыхнуло. Наверное, в кухне что-нибудь опрокинулось, подумал я. Мама пошла посмотреть, а когда вернулась, она вся дрожала, а мы...

Впрочем, сначала я должен представить нас. Мы – это дед, и мама, и папа, и Мартина, и Ники, и я.

Деду почти семьдесят, в результате недавнего инсульта у него одеревенела нога и перекосился рот. Однако и с кривым ртом он сегодня такое загнуть может – почище, чем многие другие с изумительно прямыми. Дед – отец папы.

Папе скоро сорок, и он заведует отделом в одной фирме по страхованию автомобилей. Мама говорит, что на службе папа имеет право наорать максимум на трех сотрудников. Поэтому-то он так много разоряется дома, считает дед.

Маме тоже около сорока. Но выглядит она значительно моложе. Она крашеная блондинка и весит всего пятьдесят кэгэ. У нее почти всегда хорошее настроение. Иногда она злится и ворчит: она, мол, для нас только прислуга, вот пойдет работать, тогда мы узнаем, почем фунт лиха.

Мартина ходит в пятый класс гимназии. Она худая, длинноногая, и волосы у нее белокурые. Причем настоящие. Она плохо видит, потому что челка свисает ей прямо на глаза. Она влюблена в Бергера Алекса, своего одноклассника. Папа скандалит: видите ли, у Бергера Алекса длиннющие патлы. Мама считает, что это абсолютно ничего не значит: Мартина так и так в классе лучшая, а с первой любовью, как правило, в брак не вступают. По сравнению со своими одноклассницами Мартина не такая уж дура.

Ники наш младший брат. Чаще я зову его просто Ник. В школе он сейчас проходит, сколько будет дважды два, хотя знал он это уже три года назад. Недавно он вызвал грандиозный переполох, когда прямо посреди урока арифметики поднялся, сказал «до свидания» и спокойненько удалился. Причем двинулся отнюдь не домой, а к старому Хуберту, нашему плотнику. Там он стружку сгребал в кучи. Мечта у него такая: стать плотником. Учительница позвонила маме и сказала, что Ники грозит пара по поведению.

Меня зовут Вольфганг, мне двенадцать лет. Учусь я во втором классе гимназии. Мартина говорит, что с моей вывеской лучше на улице не показываться. Лично мне до лампочки, как я выгляжу. Все равно, как хотелось бы, мне уже не выглядеть. Поэтому я и не ношу пластинку для исправления прикуса, хотя она обошлась родителям в пять тысяч шиллингов. Как у меня зубы растут, мне теперь безразлично. До сих пор я всегда ходил в успевающих. А сейчас классным руководителем сделали Хаслингера, и он меня адски невзлюбил. Он лепит мне по математике и географии одну двойку за другой. Больше всего я обожаю плавание. Я занимаюсь в секции плавания. Тренер говорит, если я прилично поднажму, то годика через два могу стать чемпионом района по плаванию на спине среди юниоров.

Мы купили дом с садом. Уже три года, как мы здесь живем. А с долгами все еще не расквитались. Пока папа разделается с ними, он превратится в дряхлого старца, повторяет мама. Так что всем приходится экономить, а дед со своей пенсии покупает нам и обувь, и штаны, и платья для Мартины. Это адски приятно, ведь деду ну совершенно безразлично, размалевана футболка красно-бело-голубыми полосками или на ней оттиснут боксер Мухаммед Али. Штанов на три номера больше – на вырост – он тоже не покупает. Прошлым летом он подарил Мартине бикини, последний крик моды. Папу это разъярило: «Пусть уж моя дочь прямо голышом бегает!» А дед захихикал и сказал: «Наконец-то моему сыночку хоть одна разумная мысль в голову пришла!» Папа адски рассердился, но промолчал – при нас он не хочет ссориться с дедушкой. Он пошел на кухню к маме и там ругался, но мама сказала, что теперь все девочки носят бикини.

Ну, про нас я уже достаточно порассказал. Думаю, самое время вернуться к событиям пасхального воскресенья. Итак, в прошлом году, в воскресенье на пасху во время завтрака, помню, прибежала мама из кухни и вся дрожит. Ее так страшно трясло, что, глядя на нее, Мартина до смерти перепугалась и уронила пасхальное яйцо в чашку с кофе.

Дедушка спросил: «Что с тобой, невестушка?» (Дед всегда зовет маму невестушкой). Тут опять раздался оглушительный грохот, и папа крикнул: «Ники, немедленно прекрати!»

Всегда, когда что-то бахает или грохает, папа произносит: «Ники, немедленно прекрати!» Честно говоря, чаще всего он прав, но на сей раз это был не Ники. В кухне снова загрохотало. Ники заканючил, что это не он, Мартина выловила из кофе яйцо, а мама, которую все еще била дрожь, сказала: «В кухне, в кухне...» Мы хором спросили: «Что в кухне?» Но мама не могла вымолвить ни слова. Тогда дедушка встал и направился в кухню. А за ним Мартина, Ник. И я – тоже. Я решил, что это, скорее всего, лопнула труба, а может, за газовой плитой завелась мышь. Или гигантский паучище. Именно их мама боится больше всего на свете. Но это оказалась не батарея, и не мышь, и не паучище, и все мы выкатили глаза совершенно по-идиотски. В том числе и папа, прибежавший вслед за нами.

На кухонном столе восседало нечто, приблизительно с полметра ростом. Если бы у этого существа не было глаз, и носа, и рта, и рук, и ног, его можно было принять за огурец-исполин или за не слишком крупную усохшую тыкву. Его голову увенчивала корона. Золотая корона с рубиновыми камушками на каждом зубчике. Ручки его были упрятаны в белые нитяные перчатки, а ногти на ногах отсвечивали красным лаком. Коронованный тыкво-огурец отвесил поклон, уселся по-турецки и проговорил низким голосом: «Наз носовать король Куми-Ори Фтор из роду Подземлинги!».

Не могу в точности описать, что тут произошло: просто не видел остальных, настолько сам струхнул...