Ксения Жукова о рассказах Евгения Мирмовича

Подборка представляет собой шестнадцать неоднородных по подаче, но объединенных темой социума рассказов. Условно рассказы можно отнести в три категории: рассказы на острые социальные темы, с сюжетным конфликтом, его разрешением, подчас трагическим (рассказ «Должок»), написанные энергично и без языковых излишеств. Рассказы-описания, похожие на очерки. Или же похожие на заметки из блога, например, такие, как «Руки», где не конфликт, а заявка на него, и сюжет занимает не главное место. И рассказы, похожие на небольшие фельетоны из старинного издания «Крокодил» – «Как аукнется» или «Труба».

Ставил ли автор перед собой такую задачу? Думается, что скорее писал по наитию. Происходит создание текста с его описаниями, а потом только понимание и осмысление задачи. Все тексты автора написаны приблизительно в одном стиле, который можно назвать, как стиль для написания фельетонов. От этого происходит диссонанс, когда автор описывает тяжелые и трагические вещи, например, в рассказе «Подарок на день рождения». Помимо этого, в произведении, сюжетом которого является смерть бабушки, которая, по логике автора, должна стать катализатором для преображения внучки, происходят логические несостыковки. И вот почему: язык – фельетонный, события – тяжелые. То есть налицо языковые нарушения. Это не значит, что описывать смерть стоит «тяжелым» языком, нет, но бодрость повествования и заигрывание с читателями по поводу легкомысленной героини выглядят нелепо и неоправданно. Читатель ждет легкой развязки, а не смерти. Также в этом рассказе пропущен сюжетный поворот, который бы подвел читателя к преображению героини. Одного вида отца и его признания в смерти родственницы несомненно мало для того, чтобы в ту же секунду его дочка стала иной. В сюжетной части не хватает также оправдания отсутствия подарков, так как именно те персонажи, которые там выписаны, вряд ли бы оставили дочь без знака внимания (тогда надо переделывать именно характеристику, чтобы не было логического провиса), тем более что праздника при умирающей никто не отменял. И милый бы пустячок был бы все равно к месту. А с теми персонажами, которых нам автор предоставил, кажется, что о подарке для главной героини они явно позаботились заранее. Это и внезапное «прозрение» героини заставляет относится к тексту с недоверием, что очень печально, так как автор поднимает важную тему эгоизма и воспитания. Просто не получилось литературно «подтянуть» своих персонажей и добавить сюжетный ход, который бы все оправдал.

Как пожелание – автору надо больше уделять внимания обоснованию действий персонажей, проработке их характера. Не увлекаться описанием, которое не работает на сюжет.

Безусловно, все работы написаны небесталанным автором, который может влиять на чувства читателя и передавать атмосферу, только порой забывается, не понимая, где «перегибает палку». Лишнего нет в таких цельных рассказах как «Бессмертие», «Письмо к сыну», «Должок». Хотя и тут стоит обратить внимание на описание и приглушить гротескность в образах персонажей. Зато в них автор грамотно работает со структурой текста, виден конфликт: внешний и внутренний, есть доверие к читателю, без лишнего навязчивого «разжевывания» смысла. Тут философская идея видна четко и без излишнего напряжения со стороны читателя, а это – признак творческой зрелости.

Автору следует внимательнее относиться к словоупотреблению и избегать излишних пояснений, когда читатель уже все давно понял.

Но основная проблема рассказов этого типа в том, что выбранные идеи вторичны, а при таком затянутом исполнении от текста ждешь куда больше смысла. Гораздо лучше дела обстоят, когда автор пишет комические тексты.

Теперь по рассказам отдельно:

«Как аукнется» – тут скорее нужен комический эффект. Рассказ в стиле Чехова, автору стоит чуть «довинтить» сюжет. И не увлекаться «говорящими» фамилиями, это уже анахронизм.

«Подарок на день рождения» – о нем подробно написала ранее. Рассказ выполнен в жанре фельетона, поднимается тяжелая и важная тема, а логическая состыковка отсутствует. Стоит определиться с жанром, дописать преображение персонажа, если нужно. И понять, что чеховская «Попрыгунья», на которую возникает аллюзия – совсем другая история.

Канцеляриты, которые, в случае фельетонной направленности, могли бы быть гротеском, в данном случае выглядят как не к месту использованное орудие.

«Всё внимание родственников сейчас было приковано к решению этого вопроса», «Какое-то новое, незнакомое до этого момента ощущение переполнило сознание Беллы». Заштампованность языка выглядела бы приемом, если это был бы юмористический текст.

Ну и повторюсь – неоправданно быстрое изменение в поведении. Нет того «поворота», который бы переделал героиню. Смерть бабушки не работает, из текста было бы логичнее, если бы она даже не любила ее, восприняла бы смерть как досадную помеху празднику. Получается, что пропущено какое-то логическое звено, которое подведет к изменению главного персонажа. Об этом автору стоит подумать.

«Витькино лето» – много анахронизмов, что заставляет думать о возрасте автора или что рассказы написаны в 70-80-х годах двадцатого столетия.

«Его бабушка была в лагере прачкой». Странные фразы: «опыт лишь слегка проник в Денискину душу». Как это опыт может проникнуть слегка? Озадачилась.

Автор не дает почувствовать и самому сделать выводы о поведении персонажей, а выкладывает в телеграфном стиле всю их характеристику.

Штампы, мешающие восприятию: «Непонятное и неприятное волнение впервые обуяло Витьку». Это все мы должны узнавать сами, сами читатели думать про волнение. Опытный автор не указывает, а показывает. Это главное отличие.

«Невезучий» – хороший рассказ, но из-за замусоренного языка и чрезмерной краски стыда главного героя впечатление портится. Всем и так ясно, что ему стыдно, не стоит так разжевывать.

«Франческа». «Её большие черные глаза смотрели на меня сквозь мокрое вагонное стекло, пока поезд не тронулся». Описания играют против автора.

«Должок» – цельный и почти чистый рассказ. Если еще окончить его на два-три предложения раньше, то стоит предложить изданию.

«Чудак» – очерковый стиль мешает. Стиль не литературный: «Вот чудаки на букву «м» было его главное ругательство, произносимое всегда по-доброму и с некоторым сочувствием». Отсутствие новизны в сюжете требует другого разрешения, например, своего личного стиля или поворота, а этого пока тут нет.

«Люди и вещи» – добротный рассказ-рассуждение, сюжет встречается почти у каждого автора. Жизненный.

«Последнее слово атеиста» – скорее очерк.

«Руки» – много пафоса и штампов. «Такими руками построено многое. Эти руки трудились десятки лет, не прося ничего взамен». «Их уделом стала корявая роспись в ведомости за нищенскую зарплату». «Я почувствовал на своих плечах объятия этих больших и добрых рук».

Провис логики, так как очень много мафии, поэтому нет доверия к тем, кто просит. Обычно как раз такие старушки стоят молча. Это как в медицине – первым при аварии оказывают помощь не тем, кто громко стонет и кричит, как ему больно, а кто как раз молчит, так как травмы сильнее и опаснее.

И молчание старушки в рассказе (очерке?) было бы сильнее для читателя.

«Письмо сыну» – не новый сюжет, но написано хорошо.

«Счастье в кредит» – скорее описание или начало к чему-то. Потому что персонаж явно может и передумать брать кредит или что-то еще. Автор тут как раз окончил не вовремя произведение.

«Труба» – попытка фельетона. Но слишком много диалогов, для передачи атмосферы достаточно раза в два их сократить. Текст только выиграет.

«На Ленинградском фронте» – хороший очерк. С любовью выписан протрет героини. Но для рассказа мало. Но и нужно ли превращать в рассказ? Дело за автором.

«Бессмертие» – добротный рассказ, заставляющий щипать в носу.

«Любимому городу» – очерк и ода городу. Хочется читать череду таких вот маленьких текстиков автора. Читатель, несомненно, оценит и полюбит город вместе с автором.

Надо понять, случайна ли удача автора, которая видна в цельных и пронзительных рассказах: «Письмо сыну», «Люди и вещи», «Должок», где автор вовремя ставит точку, где в коротком объеме повествования разворачивается вся биография персонажей, вся их трагедия и боль. Емко, лаконично, пусть и не оригинальным стилем, и не оригинальным сюжетом, все равно автор берет за душу и заставляет сочувствовать персонажам. Удачный психологизм и выверенная с точки зрения литературы художественная пропорция.

Есть рассказы, где одного психологического портрета или просто показа ситуации явно недостаточно, чтобы назвать текст рассказом, так как не происходит конфликт. Это видно, например, в произведении «Руки», где автор просто показывает человека с судьбой и его с ним встречу. Внутреннего или внешнего конфликта нет. Есть описание и рассуждение. Жанр – очерк. Если автор уловит грань между этим произведением и «Люди и вещи», значит он действительно способен на многое, и вполне достоит штурмовать литературные журналы, печататься в сборниках.

Многозадачность автора возможна. Видно, что это ему по силам. Поэтому с потребительской точки зрения хотелось бы увидеть:

Отдельный цикл про родной город и его обитателей. Автор описывает его с любовью. А это важно.

Отдельно написанные в своем стиле курьезные смешные истории (с легким, едва заметным морализаторством и четкой иронией).

Отдельно поднятые темы социальных конфликтов. Тут надо бы несколько поменять стиль. И хорошо бы сделать отдельную колонку или блог и вести ее про нашу повседневность. Сюда подходят такого плана произведения, которые оказались у автора ближе к очерковой журналистике («На Ленинградском фронте», «Руки», «Последнее слово атеиста» и «Любимому городу»).

Было очень приятно открыть для себя этого автора. Видно, что у него большое сердце и есть несомненно способность писать открыто и с душой.

Pechorin.net поздравляет автора: произведения Евгения Мирмовича бесплатно рекомендованы критиком в Электронный литературный журнал «Лиterraтура», три рассказа прошли отбор и опубликованы в журнале.

Ксения Жукова: личная страница.

Евгений Мирмович родился в Ленинграде в 1973 году. По образованию юрист. В настоящее время общественный деятель, литератор, куратор волонтёрских проектов в области работы с детьми-инвалидами. С 2019 года один из редакторов литературного портала «Изба читальня», входящего в перечень социально значимых интернет-ресурсов России, финалист национальной премии «Писатель года 2021», лауреат конкурса, посвящённого 80-летию со дня рождения С. Довлатова, проведённого при поддержке Комитета по культуре Санкт-Петербурга. Произведения автора печатались в сборниках «Писатель года», «Художественное слово», «Антология русской прозы», «Русские сезоны», «Славянское слово» и «Сокровенные мысли». Кроме того, с творчеством автора можно познакомиться на литературном портале «Изба читальня». Некоторые произведения Евгения Мирмовича звучали на радио «Гомель плюс» (Республика Беларусь) и печатались в издательстве СИНЭЛ отдельным сборником «Бессмертие», вышедшим в свет в начале 2021 года.