Иван Шмелев. Возвращение

«Иван Шмелев. Возвращение»

Из всего числа русских писателей, когда-либо приезжавших из эмиграции в Россию, возвращение этого писателя - одно из самых необыкновенных, исполненных мистикой и особым смыслом.

Его исход и возвращение словно закавычены смертью. Словно траурный кортеж, она сопровождает его по выезде туда и оттуда.

За кавычками – его Отечество, погруженное им в живую воду воспоминаний о почти идеальном прошлом. Его нелепая кончина от сердечного приступа - на чужбине, в автобусе. И возвращение спустя 50 лет после смерти - к родному пепелищу, к отеческим гробам, в гробу, погруженным в мертвую воду безмолвия.

Кавычки закрываются, словно бы он никуда и не уезжал, повинуясь слову любимого русского праздника Пасхи: «Смертию смерть поправ...».

Он всегда был здесь, как часть этого пространства. Просто его душу соединили с прахом.

Его имя - Иван Сергеевич Шмелев.

Собственно, сам он и не собирался эмигрировать. В 1918 году Шмелев с женой и сыном уезжает в Крым. В 1920 покупает клочок земли. Об отъезде из России не думает.

Мало того, в 1918 году выходит третье собрание его сочинений. А его семитомник, выходивший с 1915 по 1918 год, и вовсе оставался в общем фонде, а не в спецхране Ленинки, и его мог получить каждый желающий.

Какие-то отрывки из его дореволюционных сочинений публиковали в советские времена. Спасибо Горькому, который высказался о первых рассказах Шмелева весьма благосклонно.

Кроме того, Шмелев до революции был весьма известным и популярным писателем. Его сборники рассказов «Веселый разговор» и «Весенний шум» выдержали 5 переизданий! Куда и к кому ему уезжать?

Но вот осенью 1920 года из Крыма эвакуируются остатки врангелевской армии. И в Севастополь врываются первые, как он потом напишет, дикие, пьяные от крови большевики. Всем оставшимся, а это около 60 000 человек, офицерам белой армии предписано пройти регистрацию. И все они по приказу Троцкого и Белы Куна будут уничтожены. Частью расстреляны, частью заколоты штыками, как на скотобойне. Среди безвинно погубленных – сын Шмелева.

Это - пик красного террора. И только популярность Шмелева позволила ему избежать смерти.

И он в числе многих, словно Моисей со своим племенем, покидает большевистское рабство, сохранив в сердце заветы свой Отчизны.

Шмелев едет в Берлин. Бунин зовет его погостить к себе, в Грасс. И в Грассе Иван Сергеевич пишет один из самых трагических, апокалипсических и поэтических романов русской эмиграции о гражданской войне, – эпопею «Солнце мертвых».

По выходе из печати роман был переведен на несколько европейских языков и получил громкий отклик. Томас Манн высказался о книге Шмелева так: «Этот кошмарный, окутанный в поэтический блеск документ эпохи».

«Солнце мертвых» – это круги большевистского ада, которые писатель проходит, скрупулезно фиксируя свои ощущения.

Мертвое солнце отражается в голодных, покрытых мертвенной пленкой глазах последних оставшихся в живых обитателей его дома в Крыму, - курочек, индюшки, коровы Тамары.

Вокруг него – тени, бывшие некогда людьми. С ввалившимися глазами и ссохшимися от голода и горя лицами.

Блеск «солнца мертвых» - на штыках откормленных и сытых, словно упыри, напившиеся человечьей крови, большевиков.

Мертвое солнце встает над прошлым. Оно светит, но не может согреть. Потому что кругом - ад.

Судьба Шмелева – эпопея. Ему, как и многим его соотечественникам после революции, как и Моисею в Землю Обетованную, уже было не суждено живым вернуться в Россию. Но, словно библейскому пророку, Господь даровал Шмелеву за 14 лет до смерти увидеть край родной земли, когда в 1936 году по приглашению друзей он прибыл в Эстонию.

Вот как описывает свое состояние сам Шмелев: «В начале осени 36-го мне довелось посетить древний русский край, отрезок Псковщины, и ныне русский до глубочайших корней, но включенный игрой судьбы в пределы эстонские: побережье Чудского, Псковского озер. Городище, Изборск, Печоры... Многое я вынес из этого посещения: и радостного, и горького. Видел Россию-Русь».

И неслучайно, наверное, последний неоконченный роман Ивана Сергеевича Шмелева называется «Пути небесные». «Пути небесные» должны были увенчать земную жизнь писателя.

Последнему, не дописанному роману Шмелева критика уделила внимания гораздо меньше, чем знаменитому циклу – «Лето Господне», «Праздники» и «Богомолье». И, наверное, не напрасно. «Пути небесные» – роман не обыкновенный. Недаром буквально влюбленный в творчество Шмелева Иван Ильин писал о нем: «Пути небесные» – книга, не похожая ни на какую другую, ибо это книга – «о самом важном». Прочтя ее, чувствуешь, что жить можно светло, проникновенно, радостно, как на Пасху в детстве, только нужно не отталкивать от себя небесные пути (как учит главная героиня романа Даринька)». В других своих отзывах на роман Шмелева Ильин более сдержан: «Сентиментальность становится главным актом в изображении, а душа читателя охладевает и томится».

Не знаешь, какому из двух отзывов Ильина верить. Впрочем, возьмем за основу светлое ощущение, которое нельзя не почувствовать, читая Шмелева. Ведь и сентиментальность, как непременный признак чувствительного сердца, - не порок. Имея в виду, конечно же, сентиментальность в ее архаическом и литературном контексте.

«Пути небесные» – опыт «духовной прозы», почти - по мнению Ильина – «агиографической». Но, в отличие от бесплотности и аскетизма житийной литературы, Шмелев пробует примирить хотя бы в рамках своего романа это извечное противоречие и несовместимость духовного и телесного в человеке.

«Пути небесные»– роман о любви, обыкновенной, земной, чувственной и страстной, которая словно дарована главным героям свыше. Немолодому уже инженеру Виктору Алексеевичу Вейденгаммеру и юной церковной клирошанке Дариньке. И имя главной героини романа как производное от слова «дар», ниспосланный человеку свыше, чтобы объединить в себе, собой два пути, земной и небесный, в этом смысле – не простая случайность.

Вообще в романе Шмелева, как и в его судьбе, нет случайностей. Взять хотя бы его имя – Иван Сергеевич. Неспроста, видимо, имя одного из гениев русской литературы ХIХ века, Тургенева, в ХХ веке по наследству переходит к Шмелеву. Да и герой романа «Пути небесные» Вейденгаммер связан с Тургеневым почти что кровными узами. «В 30-40 годах прошлого века в Москве был «благородный пансион» Вейденгаммера, где подготовлялись к университету дети именитых семей, и между прочим – И. С. Тургенев», - пишет Шмелёв в начале романа.

Хотя, по сути, Шмелеву все же ближе Достоевский и Лесков. От «Бедных людей» Достоевского - и сентиментальность, питательная почва русской литературы вообще. Объединяющая и вбирающая в себя все слои и поры русского общества, примиряющая и благотворная среда русского бытия.

Но если сам главный герой у Шмелева «повенчан» с именем Тургенева, то Дариньку во время болезни лечит «доктор Хандриков, уже немолодой, похожий на Достоевского» человек, «его отец (отец Виктора Алексеевича – прим И. М.) знавал отца Достоевского по Мариинской больнице». Да и сама Даринька – явный отголосок или дальнее эхо Алеши Карамазова.

Путь земной и путь небесный соединились 24 июня 1950 года, когда писателя не стало.

В своём завещании Шмелев просил похоронить его вместе с женой, Ольгой Александровной, которая умерла в 1936-м в Москве.

Спустя 50 лет после кончины прах русского писателя Ивана Сергеевича Шмелева и его супруги был перезахоронен на московской земле, в одном из самых красивых и древних мест Москвы, – в Донском монастыре.

Здесь находился под домашним арестом последний патриарх земли русской – Тихон. Здесь же он и был погребен.

Достопримечательностью монастыря является великолепный некрополь, основанный грузинским царем Арчилом.

Тут - усыпальницы представителей древнейших дворянских родов России – князей Голицыных, Салтыковых, графов Толстых, Орловых, Строгановых, Мусиных-Пушкиных, Зубовых. Могилы Василия Львовича Пушкина, дяди поэта; Александра Сумарокова, Петра Чаадаева и героев 1812 года.

Неподалеку от крепостной красного кирпича стены, возле могилы архитектора-реставратора Соболева нашел свой приют и Иван Сергеевич Шмелев с супругой.

На могиле его - простой деревянный крест. Венки, цветы, букет ландышей. И посетители, во время дождя прячущиеся под сводами крепостной стены XVI века.

Лет двадцать тому назад, накануне перезахоронения в Москве, на пересечении Большого Толмачевского и Лаврушинского переулков, в скверике, что напротив Третьяковской галереи и Педагогической библиотеки, был открыт памятник-бюст Ивану Шмелеву.

Лицом памятник повернут во двор Педагогической библиотеки, располагающейся в бывшем имении Демидовой. В свое время во флигеле этого дома была 6-я гимназия, где Шмелев учился. В Замоскворечье же, в Кадашевской слободе, Шмелев и родился.

Над памятником и могилой Шмелева теперь сияет живое солнце, как и в его слове: «Все ослепительно сияло в это утро. Солнце заливало сад, густо-зеленый, майский, весь в сверканьях; слепящая синь неба, сирень в росе, в блистанье, заглядывала в окна пышными кистями, буйной силой; радужно сиял хрусталь на люстре, блеск самовара и паркета, не выпитая мадера в рюмке, с пунцовым отражением на скатерти...».

Вот это «ослепление светом», очень нужное и нежное, - и есть Шмелев. Никуда не уезжавший и ниоткуда не возвращавшийся.

Просто солнце его было скрыто за облаками...