.png)
«Если жизнь кажется человечеству высшей ценностью, то это следствие полного отсутствия веры в Бога»
130 лет со дня рождения шведского писателя Пера Фабиана Лагерквиста
Пер Фабиан Лагерквист родился в городке Вексьё на юге Швеции. Был младшим из шестерых детей. Отец был фермером, затем работал на железной дороге.
Будущий писатель с детства много читал, интересовался биологией.
После окончания школы, в 1910–1912 годах будущий писатель два года изучал литературу и искусство в Упсальском университете.
Литературным творчеством мечтал заниматься с ранних лет.
Первая публикация состоялась в 1912 году – были напечатаны стихотворения и повесть «Люди».
Работал в газете репортёром. В 1913 году его отправили в Париж – освещать выставку живописи модернистов. Фовисты и кубисты вызвали особое восхищение у Лагерквиста. Осенью 1913 года он публикует эссе «Искусство словесное и искусство изобразительное». По сути, это был его эстетический манифест.
В нём Лагерквист выступает против натурализма и заявляет, что настоящая литература должна быть такой, как кубизм в изобразительном искусстве. Автор приводит примеры «правильной» литературы – это Библия, исландский и греческий эпос, литпамятники Древнего Востока. Он считает, что надо писать так.
Все его произведения действительно просты и лаконичны по форме, но при этом их содержание очень глубоко.
После эссе-манифеста на автора обратили внимание. В 1914 году выходит сборник поэзии и прозы «Мотивы», а на следующий год – сборник новелл «Железо и люди».
Известность и признание пришли к автору после выхода поэтического
сборника «Страх» («Angest», 1916), который признан первым шведским экспрессионистским произведением. Настроение книги – боль и отчаяние очевидца Первой мировой войны. Стихи отличают яркая образность и «рваный» стиль.
Во время Первой мировой войны Лагерквист в основном находился в нейтральной Дании. Писал пьесы и эссе.
В 1919 году он – театральный критик газеты. Выходят его поэтический сборник «Хаос» и пьеса «Небесная тайна». Главная мысль этой пессимистической пьесы – если жизнь кажется человечеству высшей ценностью, то это следствие полного отсутствия веры в Бога.
Повесть «Вечная улыбка» (1920) продолжает эту тему. Герои спрашивают у Бога, для чего Он их создал. Ответ его таков: у него не было конкретной определённой цели, но он очень старался и доволен результатом. Люди растеряны. Единственное, что им остаётся, - искать духовную опору в самих себе.
В 20-е годы Лагерквист много путешествует по Европе, после этого его произведения становятся менее пессимистичными, чётче определяется авторский стиль. Выходят сборники стихов «Путь счастливого человека» (1921) и «Песни сердца» (1926) – в этих стихах, написанных просто, звучит надежда на лучшее.
Автобиографическая повесть «В жизни гость» (1925) – о детстве писателя. В этом произведении автор признаётся, что идея смерти преследует его с юных лет.
Ещё одно «личное» произведение Лагерквиста – сборник философских размышлений под названием «Завоёванная жизнь», 1927 года. Здесь автор откровенно и в доступной форме делится взглядами на своё творчество и окружающий мир.
Пьеса 1928 года «Человек, который прожил жизнь» и другие пьесы, которые были написаны позднее, в 30-е гг., интересны тем, что в них органично воспринимается разговорный, повседневный язык.
В начале 30-х Лагерквист свершил поезду в страны Средиземноморья, которая оказалась для него очень значимой.
По мере усиления угрозы фашизма Лагерквист – всё больше гуманист, всё чаще напоминает о необходимости бороться со злом.
Поэтический сборник «У костра» (1932), пьесы «Король» (1932), «Человек без души» (1936) провозглашают «гуманистическую программу» автора.
Пишет аллегорическую антифашистскую повесть «Палач» (была создана и пьеса), в который выносит суровый приговор тирании. Повесть «Палач» стала одной из первых книг, сожжённых нацистами.
В 1940 году Лагерквист избран членом Шведской академии. В этом же году вышел поэтический сборник с говорящим названием «Поэзия и бой» – фашистская Германия уже вторглась в Данию и Норвегию.
Значительное произведение Лагерквиста того периода – роман-аллегория «Карлик» (1944), в котором автор пытается найти истоки экстремизма и мракобесия и ищет силы, им противостоящие.
Пьеса «Дайте людям жить» – драма о жертвах нетерпимости, как вымышленных персонажах, так и реальных исторических фигурах.
Предельно достоверно и с большой духовной силой Лагерквист пересказывает евангельскую историю I в. н.э. в философском романе «Варавва» (1950). Варавва – помилованный на Голгофе разбойник. Герои романа отчаянно стремятся обрести духовную опору.
И критики, и коллеги-писатели высоко оценили это произведение. Это до сих пор – самая популярная книга писателя. Она переведена на множество языков, включая русский.
В 1951 году Лагерквист получил Нобелевскую премию – с формулировкой «за художественную мощь и абсолютную независимость творчества, в котором он ищет ответы на вечные вопросы человечества».
Сборник стихов «Вечерний край» (1953) стал девятым по счёту и последним.
В 1956 году вышел роман «Сибилла», затем последовали романы «Смерть Агасфера» (1960), «Паломник в море» (1964), «Священная земля» (1964).
В 1967 была опубликована повесть «Мариамна». Это снова обращение к библейской истории. Мариамна – жена Ирода.
Все основные произведения Пера Фабиана Лагерквиста переведены на русский язык. Автор писал почти во всех жанрах.
Его главные темы и вопросы – добро и зло в человеке, поиски веры и возможность существования без обретения веры.
Человек задает Богу вопросы, но Он молчит, не давая ответов. Но человеку невозможно жить в мире без Бога и веры, и человек продолжает поиски. Человеку необходимо найти основания бытия.
Себя Лагерквист называл «религиозным атеистом».
Трагизму войны можно противопоставить только силу и чудо любви.
Главные инструменты писателя – символ, иносказание, миф, притча, развёрнутая метафора.
«Вывод, который делает Лагерквист, заключается в том, что борьба добра и зла в человеке должна заканчиваться победой добра, а вера должна подпитывать все человеческие помыслы» (литературовед Полина Лисовская о повести Лагерквиста «Мариамна»).
Стихотворения П. Ф. Лагерквиста:
* * *
Мгновенья, вечности сестры,
Приходят от нее посланцами,
Болтают без умолку,
Хотят быть понятыми,
Как шум листвы.
Как вечерний ветер.
Напевают что-то в тишине,
Хотят быть услышанными,
Маленькие сестры вечности.
Старшая сестра еще не пришла.
НЕМАЯ ЗЕМЛЯ
Когда б умела говорить
Безмолвная земля,
О чем могла б ты нас спросить,
Страданий не тая?
Нелегок был бы наш ответ
На твой упрек украдкой:
«Мне горы трупов застят свет,
Дитя, ведь это брат твой?»
***
Не Бог возлюбил нас — мы сами его возлюбили
и простерлись перед ним, вожделея иного, превыше
нас самих,
как бывает в любви.
И вожделение делалось тем жарче, чем безответней,
отчаяние тем глубже, чем больше мы понимали —
Он нас оставил,
и никто нас не любит.
Что глубже, чем пустота, чем любовь без ответа.
Фрагмент из романа П. В. Лагерквиста «Варавва» (начало):
«Всем известно, как они висели тогда на крестах и кто собрался вокруг него — Мария, его мать, и Мария Магдалина, и Вероника, и Симон Киринеянин, и Иосиф из Аримафеи, тот, который потом обвил его плащаницей. Но ниже по склону, чуть поодаль, стоял еще один человек и не отрываясь смотрел на того, кто висел на кресте и умирал, от начала и до конца он следил за его смертными муками. Имя человека — Варавва. О нем и написана эта книга.
Ему было лет тридцать, он был крепок, но желт лицом, борода рыжая, волосы черные. Брови тоже были черные, а глаза запали, словно для того, чтоб получше упрятать взгляд. Под одним глазом начинался глубокий шрам, шел вниз и терялся в бороде. Но не так уж важно, как выглядит человек.
Он следовал за толпой по улицам от самой претории, но отстав от других, и, когда измученный равви упал вместе с крестом, он замедлил шаг и переждал, чтоб с ним не поравняться, и крест заставили нести того самого Симона. Мужчин в толпе было мало, не считая, конечно, римских солдат; провожали осужденного больше женщины, да еще стайка мальчишек — эти сорванцы всегда были тут как тут, если кого-то вели по их улице на распятие. Уж они не пропустят забавы. Но они скоро уставали и возвращались к обычным играм, глянув на человека, который шел позади толпы, у которого на щеке был шрам.
И вот он стоял на лобном месте и смотрел на того, кто висел на среднем кресте, и не мог оторвать от него глаз. Он не хотел сюда подниматься, все здесь было нечисто, все полно заразы, говорили, что всякий, кто ступит на это окаянное, проклятое место, оставит здесь часть души и вернется сюда, да здесь и останется. Черепа и кости валялись повсюду и сгнившие кресты, они уже ни на что не годились, но их не убирали, чтобы ни до чего не дотрагиваться. Зачем он тут стоял? Он не знал этого человека, ему не было до него никакого дела. Зачем Варавва пришел на Голгофу, ведь его отпустили?..» (перевод Елены Суриц).
Автор статьи: Великанова Юлия.
