«Я честно мыслил, и песни мои были искренни». 180 лет со дня рождения Ивана Сурикова

«Я честно мыслил, и песни мои были искренни»

180 лет со дня рождения русского поэта Ивана Захаровича Сурикова

Иван Захарович Суриков родился 6 апреля (25 марта) в деревне Новосёлово Угличского уезда Ярославской области, в семье оброчного крепостного.

Отец служил в Москве «по торговой части», сначала по оброку. Дела шли успешно, и позже он открыл свою овощную лавку.

В 1849 году восьмилетний Иван переехал к отцу в Москву, с десяти лет учился грамоте у двух купеческих вдов, по Житиям Святых.

Был вынужден помогать отцу в торговых делах, но его больше интересовали книги. Много читал: образованный сосед позволил ему пользоваться своей библиотекой.

Стихи Иван начал писать с детства – несмотря на то, что отец не одобрял этого занятия. Писал, поначалу не зная даже правил стихосложения.

В 1862 году состоялось знакомство с поэтом А. Н. Плещеевым. Стихотворные опыты юного Сурикова получили одобрение, Плещеев поддержал начинающего поэта «из народа».

Первое стихотворение Сурикова было опубликовано в 1863 году в журнале «Развлечение». После этого довольно долго стихи Сурикова публиковались в малоизвестных изданиях, в основном в провинции. Его творчество не принимали и не понимали. Обвиняли в эпигонстве, упрекали в «Болезненности и однообразии».

В 1864 году произошла ссора с отцом. Иван Суриков остался один, без профессии, без средств. Пытался работать переписчиком, наборщиком в типографии. Все попытки устроиться в жизни оказались неудачными.

От отчаяния начал пить, был близок к самоубийству.

О жизни того периода Суриков рассказал в стихотворениях «На мосту», «На могиле матери», «Шум и гам в кабаке».

Через некоторое время произошло примирение с отцом, Суриков снова помогал ему в лавке.

Но после того как отец поэта разорился и вернулся в деревню, Сурикову пришлось зарабатывать на жизнь тяжёлым трудом, жить в очень стеснённых обстоятельствах. Нужда не оставляла.

В 1871 году был издан первый сборник стихотворений Ивана Сурикова.

Вскоре после этого стихи появились и на страницах известных столичных журналов «Дело», «Вестник Европы» и других.

В «Вестнике Европы» были напечатаны его поэмы, написанные на исторические и легендарные сюжеты («Садко», «Богатырская жена»).

Исторические поэмы и баллады Сурикова – «Василько», «Казнь Стеньки Разина» – занимают особое место в творчестве поэта.

Поэт постоянно сотрудничал с журналами «Детское чтение», «Воспитание и обучение», «Будильник» (под псевдонимом И. Келлер).

Занимался переводами.

Суриков опубликовал три сборника стихотворений – в 1871, 1875 (на средства мецената Солдатенкова) и 1877 годах.

В стремлении объединить и поддержать поэтов-самоучек, таких же, как он сам, Суриков создал литературно-музыкальное объединение для писателей и поэтов из народа. В 1872 году был выпущен коллективный сборник «Рассвет».

Объединение получит название «Суриковский литературный кружок» и просуществует вплоть до 1933 года. В разные годы в него входили Н. А. Клюев, С. А. Есенин, С. А. Клычков и другие.

В 1875 Сурикова избирают в члены Общества любителей российской словесности. К этому времени поэт уже серьёзно болен, у него туберкулёз. В 1880 году, в возрасте 39 лет он уходит из жизни.

Суриков писал о русском крестьянстве. Его стихи просты в части поэтической техники, при этом – необыкновенно выразительны и искренни. Поэт, хорошо знакомый с фольклором и с жизнью простого народа, пишет о том, что ему близко и важно.

Благодаря своей напевности, мелодичности, многие стихотворения стали песнями, музыку к которым сочинил народ. Некоторые из них хорошо известны и сегодня: «Рябина» («Что стоишь (у Сурикова было «шумишь»), качаясь...»), «В степи» («Степь да степь кругом...») и др.

Народные исполнители-песенники из бедноты, в чьих душах отзывались «скорбные стоны» стихов Сурикова, нередко распевали: «Эх, ты, доля, моя доля, доля бедняка...», «Сиротою я росла», «Толокно», «Казнь Разина».

В 1895 году композитор Н. А. Римский-Корсаков создал оперу «Садко» по мотивам одноимённой поэмы Сурикова.

П. И. Чайковский написал на стихи Сурикова романс «Я ли в поле да ни травушка была». На его стихи также сочиняли музыку А. Даргомыжский и А. Бородин.

В своих стихах Суриков сочувствует горькой доле крестьян и городской бедноты. Поэт переживает за народ, но при этом он не разделяет настроений революционного крестьянства, в отличие от Н. Некрасова и других поэтов-борцов.

А ещё в своих стихах Иван Суриков рисует прекрасные картины русской природы. Многие стихи автора написаны о детях и для детей.

Суриков считал себя продолжателем традиций А. Кольцова и И. Никитина в русской поэзии. Литературоведы считают, что творчество И. Сурикова ближе всего к поэзии Ивана Никитина.

Иван Суриков – автор хрестоматийного школьного стихотворения «Детство» (1866): «Вот моя деревня, вот мой дом родной...». Среди известных стихов поэта: «Зима», «Доля бедняка», «Что не жгучая крапивушка», «Утро», «Косари», «Нужда», «Осень... Дождик ведром...», «Безработный», «Горе», «В остроге», «Покойник», «У могилы матери», «Тихо тощая лошадка», «Четыре цвета года».

Стихотворения Ивана Сурикова:

В СТЕПИ

Кони мчат-несут.
Степь всё вдаль бежит;
Вьюга снежная
На степи гудит.

Снег да снег кругом;
Сердце грусть берёт;
Про моздокскую
Степь ямщик поёт...

Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик;

Как в последний свой
Передсмертный час
Он товарищу
Отдавал приказ:

«Вижу, смерть меня
Здесь, в степи, сразит, —
Не попомни, друг,
Злых моих обид.

Злых моих обид
Да и глупостей,
Неразумных слов,
Прежней грубости.

Схорони меня
Здесь, в степи глухой;
Вороных коней
Отведи домой.

Отведи домой,
Сдай их батюшке;
Отнеси поклон
Старой матушке.

Молодой жене
Ты скажи, друг мой,
Чтоб меня она
Не ждала домой...

Кстати, ей ещё
Не забудь сказать:
Тяжело вдовой
Мне её кидать!

Передай словцо
Ей прощальное
И отдай кольцо
Обручальное.

Пусть о мне она
Не печалится;
С тем, кто по сердцу,
Обвенчается!»

Замолчал ямщик,
Слеза катится...
Да в степи глухой
Вьюга плачется.

Голосит она,
В степи стон стоит,
Та же песня в ней
Ямщика звучит:

«Как простор степной
Широко-велик;
Как в степи глухой
Умирал ямщик».

* * *

Ночь тиха, сад объят полутьмою,
Дремлют липы над сонным прудом;
Воздух дышит цветущей весною;
Мы сидим пред раскрытым окном.

Светят яркие звезды над нами;
Кротко месяц глядит с высоты,
И его голубыми лучами
Облитая, задумалась ты.

Очарован твоей красотою,
Я любуюсь тобою без слов...
В нашу комнату тихой струею
Льется запах душистых цветов.

И прощу в этот час я не много:
Чтобы дни твои тихо текли,
Чтобы жизни печаль и тревога
В твое сердце пути не нашли.

КАЗНЬ СТЕНЬКИ РАЗИНА

Точно море в час прибоя,
Площадь Красная гудит.
Что за говор? Что там против
Места лобного стоит?

Плаха чёрная далёко
От себя бросает тень...
Нет ни облачка на небе...
Блещут главы... Ясен день.

Ярко с неба светит солнце
На кремлёвские зубцы,
И вокруг высокой плахи
В два ряда стоят стрельцы.

Вот толпа заколыхалась, –
Проложил дорогу кнут.
Той дороженькой на площадь
Стеньку Разина ведут.

С головы казацкой сбриты
Кудри, чёрные как смоль;
Но лица не изменили
Казни страх и пытки боль.

Так же мрачно и сурово,
Как и прежде, смотрит он, –
Перед ним былое время
Восстаёт, как яркий сон:

Дона тихого приволье,
Волги-матушки простор,
Где с судов больших и малых
Брал он с вольницей побор;

Как он с силою казацкой
Рыскал вихорем степным
И кичливое боярство
Трепетало перед ним.

Душит злоба удалого,
Жгёт огнём и давит грудь,
Но тяжёлые колодки
С ног не в силах он смахнуть.

С болью тяжкою оставил
В это утро он тюрьму:
Жаль не жизни, а свободы,
Жалко волюшки ему.

Не придётся Стеньке кликнуть
Клич казацкой голытьбе
И призвать её на помощь
С Дона тихого к себе.

Не удастся с этой силой
Силу ратную тряхнуть –
Воевод, бояр московских
В три погибели согнуть.

«Как под городом Симбирском
(Думу думает Степан)
Рать казацкая побита,
Не побит лишь атаман.

Знать, уж долюшка такая,
Что на Дон казак бежал,
На родной своей сторонке
Во поиманье попал.

Не больна мне та обида,
Та истома не горька,
Что московские бояре
Заковали казака,

Что на помосте высоком
Поплачусь я головой
За разгульные потехи
С разудалой голытьбой.

Нет, мне та больна обида,
Мне горька истома та,
Что изменною неправдой
Голова моя взята!

Вот сейчас на смертной плахе
Срубят голову мою,
И казацкой алой кровью
Чёрный помост я полью...

Ой ты, Дон ли мой родимый!
Волга-матушка река!
Помяните добрым словом
Атамана-казака!..»

Вот и помост перед Стенькой...
Разин бровью не повёл.
И наверх он по ступеням
Бодрой поступью взошёл.

Поклонился он народу,
Помолился на собор...
И палач в рубахе красной
Высоко взмахнул топор...

«Ты прости, народ крещёный!
Ты прости-прощай, Москва!..»
И скатилась с плеч казацких
Удалая голова.

***

Не грусти, что листья
С дерева валятся, —
Будущей весною
Вновь они родятся,

— А грусти, что силы
Молодости тают,
Что черствеет сердце,
Думы засыпают...

Только лишь весною
Тёплою повеет —
Дерево роскошно
Вновь зазеленеет...

Силы ж молодые
Сгибнут — не вернутся;
Сердце очерствеет,
Думы не проснутся!