Что сшил Портной? (о романе «Портной» Александра Дюриса)

Что сшил Портной?

Юрий Козлов о романе «Портной» Александра Дюриса.

Роман Александра Дюриса «Портной» трудно разбирать и оценивать по законам привычной (реалистической) литературы. Атмосфера романа – астрал, взаимопроникновение миров, немотивированное поведение героев, соприкосновение душ, выход на пророческие откровения. Автор предложил читателю собственную сложную концепцию нынешнего состояния человеческой цивилизации, а также попробовал заглянуть в её неутешительное будущее.

Эзотерика в литературе имеет своих адептов, апологетов и, как свидетельствуют «топы» скачиваний в интернете, неравнодушных к мистике читателей. Спрос на произведения Блавацкой, Гурджиева, Штайнера и прочих «тайновидцев» стабильно велик. Вероятно, увлекающиеся этим жанром читатели воспринимают эзотерические, рассказывающие о параллельных мирах, поисках мессии, Втором Пришествии, необычных превращениях и перерождениях героев произведения, как нечто естественное, понятное, укладывающееся в существующую в данном жанре систему координат.

Но если применить к произведению Александра Дюриса более привычные для рядового читателя критерии, то, увы, придётся констатировать, что это проза для избранных.

Хотя, первая часть романа, где рассказывается о переселении женских душ (матери в Анну Керн, а дочери в Натали Гончарову), спиритических сеансах с вызовом Пушкина и иных астральных сущностей читается довольно живо и не без любопытства. Потом сюжет и фабула романа расслаиваются, диалоги начинают напоминать беседы психоаналитиков и загипнотизированных пациентов, эпизоды скачут как цветные стёклышки в калейдоскопе, и уже трудно понять – ведут ли диалог разные люди, или это монолог переживающего раздвоение личности героя?

Герои романа «Портной» – медиумы, перемещающиеся во времени и пространстве, уследить за прихотливыми поворотами их мыслей и настроений довольно трудно. Молодая учительница Ольга, то ли совращающая ученика, то ли становящаяся жертвой будущего мессии, странные подростки Ермолаев и Макеев, главный герой – Антон Иванович, неожиданно появляющийся в середине романа Митя, доктора в психиатрической клинике, загадочная тетрадь ученика седьмого класса Ермолаева (предположительно того самого «Портного», которому предстоит «перекроить» наш несовершенный мир), - все эти существа лишены обычного человеческого содержания. У них нет ни плоти, ни характеров, ни свойственных людям желаний и стремлений.

Иногда, прерывая россыпи сложных, но малосодержательных для развития сюжета, а часто и для элементарного понимания, диалогов, автор переходит на возвышенно-библейский в духе Экклезиаста стиль. При этом не хочется критиковать Александра Дюриса за стилистический «разнобой», потому что роман целиком и полностью находится в смещённой реальности. Автор в ней творец и законодатель. Читатель может принять его взгляд на мир и человеческую цивилизацию, а может отвергнуть. С другой стороны, следует поблагодарить автора за смелость. Кто возьмётся осмыслить и описать обстоятельства Второго Пришествия?

Александр Дюрис – способный литератор со своим взглядом на мир, но я бы всё же посоветовал ему адаптировать его художественный метод для массового (далеко не всегда тупого и примитивного) читателя. Роман «Портной» слишком уж оторван от действительности. Сложно понять – в какое, собственно, время происходят описываемые события, что творится в мире помимо того, что происходит в сознании героев? Нужна некая золотая середина, вызывающая доверие и интерес к произведению не только у эзотерически «продвинутого», а у любого читателя. В русской литературе тут есть с кого брать пример - «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова. Тоже вроде бы мистика, но выходящая на глубокие общечеловеческие обобщения.

В романе «Портной» не доведены до конца, утрачены по ходу действия многие намеченные сюжетные линии. Есть некий смысловой и стилистический провал между первой (относительно сюжетной) частью романа, где описывается переселение душ, и частей, связанных с подростком Ермолаевым и дальнейшими злоключениями Антона Ивановича. Диалогов, монологов так много, что они перестают восприниматься как литературный текст, поиски скрытого смысла начинают утомлять.

Закономерен и финал романа. Он «закольцован» с началом. Роман вернулся туда, откуда стартовал - на круги своя. Вопрос – что сшил загадочный Портной остаётся открытым.

Александр Дюрис владеет словом, но в тексте встречаются досадные неточности. Вот несколько примеров:

«- А я ведь верую! – ответил я с яркой экспрессивной окраской» (стр. 39);

«И вдруг приковался взглядом к указанному окну – в комнате загорелся свет» (стр. 71);

«- Потрогай меня. Узнай мою пушистость...» (стр. 88).

Увы, примеры эти не единичны.

Меньше всего хочется давать способному и серьёзному автору советы, как и о чём писать. Мне кажется, Александру Дюрису просто следует определиться - для кого он пишет. Не сомневаюсь, что в сообществе тех, кто увлекается эзотерикой и эсхатологическим фэнтэзи, оценят роман «Портной», обнаружат в нём и скрытый смысл, и пророческую глубину. Что же касается читателя простого, массового, то он, скорее всего, отложит роман в сторону.

Но это не означает, что если Александр Дюрис предложит этому читателю что-то более понятное, реалистическое и живое, тот останется равнодушным.

Юрий Козлов (личная страница).

Дюрис Александр Петрович. Год рождения – 1955-й. Ленинград. В 1970-х учился в ЛГИТМиКе на актерском факультете. Работал в «Эрмитаже», на «Ленфильме», в редакции радиовещания, литературным секретарем у члена Союза писателей и др. Писатель. Актер. Член РАО.

ПОРТНОЙ

*          *          *

Я стоял перед зеркалом и ждал...

Наконец, зеркало стало медленно темнеть, и вдруг вспыхнуло. Но вокруг было темно...

И я услышал тихий голос:

— Мне кажется, я задержался в этом мире слишком, чересчур, напрасно. Ничто в жизни более не увлекает меня, не обманывает, не терзает. Опознаны все уловки, все ловушки, которые привязывают человека к Земле... Нет, совсем не обязательно опознавать эти уловки одну за другой, уличать их, подавать иски и совершать прения сторон на судебном процессе. Да и не знаю я все эти уловки и ловушки, осознал лишь немногие из них. Крохотную часть! Но эта крохотная часть указала мне на все остальное бесконечное количество частей...

Голос умолк. Но ненадолго...

— Зачем обрывать ржаное поле по колоску? Не проще ли одним махом увязать его в один-единственный сноп? Грандиозный! Сесть неподалеку и созерцать очищенное поле... Кромку леса вдали... А потом связать очищенное поле и кромку леса еще в один грандиозный сноп. Потом связать все остальное, что осталось, наметать стог — грандиознейший! Сидеть и ждать. И не понимать, когда? Что такое случилось? Со мной случилось!

Зеркало вспыхнуло и погасло. И все погрузилось в темноту...

Читать дальше: роман «Портной».