Аниме о дружбе вместо ужастика: сериал о поэте Исикава

Аниме-сериал «Детективное агентство «Дятел» (реж. – Томоэ Макина, 2020) основан на детективном романе Кэя Йи, вышедшем в 1999 году. Сериал короткий, один сезон из двенадцати серий.

В сериале действует известный японский поэт Исикава Такубоку (псевдоним, означающий «дятел») и его друг Кёске. Исикава – гений не от мира сего, легко подмечающий странное и раскрывающий преступления. Кёске – здравомыслящий друг, в постоянных заботах о таких приземленных вещах, как работа, деньги, оплата квартиры. Пара знакомая, в сериале «Шерлок» производства ВВС мы их уже видели. Здесь всё мягче, меньше экстравагантности и резкости, больше душевности. Перед нами сериал о дружбе – так это заявлено уже во вступительной заставке, а в последних кадрах дается финальное тому подтверждение.

Исикава Такубоку – классический непризнанный гений, порожденный новой Японией. Приехал из села в Токио, работал в издательстве корректором, общался с лучшими литераторами своего времени, писал гениальные стихи, умер в нищете. А через десять лет, в 1920-е годы, его тексты оказались самыми востребованными, а он – самым читаемым автором, каждая его строчка имела значение, некоторые работы по цензурным соображениям не печатали до конца 1940-х годов, но зато дневники, которые он просил уничтожить, жена сберегла, и они были опубликованы сразу же.

Именно Исикава Такубоку сумел дать новую жизнь классическим формам японской поэзии в бурном ХХ веке. Именно он показал нового человека в обстоятельствах нового времени. Этого человека он явил и в своем «Дневнике, написанном латиницей». Записи действительно были зашифрованы, но шифр приводился на первой странице. Скорее всего, автор не прятал эти записки, а пользовался шифром как своеобразным методом остранения, отстранения от своих житейских невзгод.

Дневник полон чувств и саморефлексии. Новый японец нового времени, судя по дневнику, это Гамлет в квадрате и самый горький упрек Платону в его рационализме, потому что новый японец – человек крайне нерешительный, отлично знающий, что нужно сделать, но не делающий этого, и страдающий от своего слабоволия и от горя, которое он причиняет другим.

С начала войны 2014 года всякое общечеловеческое сочувствие таким типажам как-то незаметно испарилось, потому что пришлось жить под девизом «Нет сил на депрессию». Эмоционального контакта не произошло. Читая глубокие размышления автора о несовершенстве мира и нерешенных проблемах, я всё время представляю себе, как кому-то, скорее всего, жене, придется их решать, и у нее уже не будет времени вести зашифрованный дневник.

В сериале тоже фигурирует зашифрованный дневник, но там шифруются детективные загадки. Жены у поэта нет, но есть верный друг. Это сериал не о любви, а о дружбе. На тему этой дружбы накладываются детективные сюжеты. Сюжет в каждой серии отдельный, но есть и сквозная детективная линия. Загадка подается по методу Агаты Кристи – все зацепки сообщаются зрителю, и он сам может дедуктировать.

Еще одна примечательная деталь. Япония начала ХХ века, и особенно писательское сообщество того времени показаны в сериале как залитое солнцем пространство дружбы и любви. Так залиты солнцем лето детства и последнее лето накануне войны. Так залиты солнцем Токио и место встреч японских писателей 1910-х годов.

А между тем биографии авторов этого поколения производят наиболее удручающее впечатление за всю японскую историю. Только Вена того же периода породила столько абсолютно искалеченных абсолютных гениев. Сам Исикава умер в нищете от туберкулеза. Акутагава, который в сериале мелькает на окраине сюжета со словами «В чаще!» (название его рассказа), покончил с собой, и его произведения рисуют настолько жуткую японскую жизнь, что этому совершенно не удивляешься. Цензурные запреты, посмертные публикации, недописанные и пропавшие работы, – вот по моим впечатлениям удел того поколения.

Следующее поколение, поколение родившихся в это время, поддерживает традицию. Осаму Дадзай, автор «Исповеди неполноценного человека» – двойное самоубийство. Ясунари Кавабата – самоубийство. Юкио Мисима – самоубийство после неудачной попытки поднять антиамериканское восстание.

Одним словом, если бы меня спросили, в каком жанре лучше всего изображать этот период, я бы выбирала только между хоррором, социальной кинодрамой и перестроечной чернухой. Сияющее ностальгическое лето вместо ответа на вопрос «как там вообще кто-то выжил?» создает очень сильный эффект обманутых ожиданий. Тем невероятней кажется финал – это произведение действительно о дружбе, и кончилось там всё хорошо. И Эдогава Рампо прекрасен.