Ольга Балла о произведениях Анны Травелер

Рассказы Анны Травелер объединённые общим кругом тем: молодые женщины и животные в некоторой критической ситуации, заключающей в себе высоковероятную смертельную опасность для по крайней мере одной из сторон, и всё это происходит с людьми русской культуры в иных странах, где они пребывают в статусе туристов, и, соответственно, описываются в них разные варианты типичных туристских аттракционов. По всей вероятности, перед нами – две части более крупного цикла текстов, в котором названные мотивы – сквозные.

Тексты сделаны вполне профессионально, написаны уверенной рукой, – я бы сказала, правильно выстроены. Тексты плотные, динамичные, удерживают читательское внимание от начала до конца: всё устроено так, что в первом рассказе, например, читатель постоянно переживает за героинь, не будучи уверен, выйдут они из этой переделки благополучно или нет; саспенс обеспечен; в значительной мере его создают подробные описания, замедляющие развитие действия (например: «То тут, то там на дороге виднелась колея. Несколько дней назад прошел дождь. Отдельные выбоины оказались настолько глубокими, что не успели высохнуть под палящим солнцем. Другие, перекопанные колесами шныряющих джипов, высохли. Препятствия не позволяли машине лететь. В то же время водитель успевал заметить и объехать ветки и камни, которые могли повредить колесо. Виртуозно разъезжался со встречными. Машину трясло. Ремни безопасности бренчали под сидениями, потому что ни один из них пассажирки так и не смогли защелкнуть. Внезапно джип накренился – левое колесо угодило в глубокую рытвину. Девушки вцепились в поручни. Кто куда смог дотянуться. Страшно!». Хорошо написано, точными уверенными движениями, – но тут же и мелкая придирка: вряд ли стоит прямо говорить, что было «страшно» – это должно быть и так понятно и, на самом деле, в данном случае это самоочевидно. То же самое в случае фразы: «Ехать по бездорожью с профессиональным водителем – уже удовольствие!». Не надо объяснять читателю, что именно чувствуют герои, куда эффективнее это показывать, чтобы он сам всё себе представил, и уж тем более не объяснять очевидное). Автор – умелый драматург (в обоих рассказах!), эффектно и убедительно выстраивает диалоги и действие, и распределяет по тексту напряжение, в нужных точках нагнетая его, в нужных – сбрасывая и, на самом деле, постепенно наращивая его в пределах рассказа в целом, чтобы окончательно сбросить его в финале.

(История-отступление о разочаровывающей поездке к китам – а от неё ещё одно отступление, о посещении Настей Доминиканы – представляется скорее лишней; назначение её разве лишь в том, чтобы оттянуть продолжение повествования.)

Что я предложила бы улучшить? Прежде всего, мне кажется, стоит дать каждому из рассказов – особенно первому, но и второму тоже – более яркое, парадоксальное название, которое цепляло бы читателя, дразнило бы его воображение («Как девочки на льва охотились» – ну тут же почти все карты раскрыты в самом названии, не стоит так простодушно-прямолинейно).

Далее, может быть, вообще не стоит выстраивать повествование так правильно-последовательно – от самого начала к самому концу по прямой линии. Формально это совершенно корректно, но куда сильнее начать с какого-нибудь критического момента – и надолго подвесить читательское внимание в ожидании того, как всё разрешится.

Существенная проблема первого из рассказов («Как девочки на льва охотились»), по моему разумению, в том, что подробные сведения об участницах сафари, которые автор основательно и многосторонне сообщает читателю в начале рассказа, фактически не пригодятся более, не окажут серьёзного (да вообще никакого) формирующего воздействия на развитии действия – в таком случае зачем они нужны? Замечательно, конечно, что все героини такие разные и так тщательно продуманы во всех отношениях от внешности (телосложения, одежды, причёски…), привычек, психологических особенностей, профессиональных навыков, возраста (или его неопределимости, как в случае Кати) до, по крайней мере основных черт прожитой ими до этого жизни; что ни человек – то даже не тип, а совершенно штучная личность с некоторыми, конечно, типическими чертами. Отдельный вопрос, что перечисление всех этих признаков распределено по героиням очень неравномерно, мы узнаём о них хоть многое, да разное: о Грете – её перемещения из страны в страну, манеру одеваться, выбор ею собственного имени и даже цитаты из неё, но чем она занимается – остаётся неизвестным; о Полине – и подробности её телесного облика, и род занятий, и манеру поведения, и как она владеет английским; о Насте – опять же внешность (куда более кратко), опять-таки род занятий, даже с некоторой историей и, пуще того, её плохое зрение (дальше будет ещё отступление в Настино прошлое, зачем-то поясняющее, почему её знание английского ограничилось рамками школьной программы, – для смысла рассказа это важно?); о Кате – только внешность да чувство юмора, зато целую историю из её недавней жизни; Самире остаётся лишь внешность и полное невладение английским, да на всякий случай ещё то, почему она выбрала именно эту машину. (На всякий случай описывается нам также внешность и возраст водителя, что, в общем, тоже ни к чему не ведёт.) Чем обусловлен выбор характеристик в каждом из случаев, остаётся только – бесплодно – гадать. Но, во всяком случае, нельзя не признать, что каждое такое, упакованное в абзац, описание – заготовка, по существу, целого романа. Всё это несомненно делает честь авторской наблюдательности, вниманию к людям, неотрывному от всего этого воображению – но остаётся совершенно невостребованным так, как оно того заслуживало бы (а ведь читатель прилежно держит всё это в голове, ожидая, когда эти богато инкрустированные ружья начнут наконец стрелять). Что это, если не перерасход изобразительных средств? – Если важно показать характеры героинь (а это, конечно, важно) – их стоит показать в действии, через действие, через характер реплик, автор несомненно это умеет (и тут же стоит заметить, что говорят все героини – да, живо, естественно, убедительно, но – совершенно одинаково, и читатель теряется: кто тут Катя, кто Полина... Не стоит ли над этим поработать?)

Проблема вторая: в рассказе, несомненно, есть (последовательно выстроенное, напряжённое – всё это хорошо) действие, – но в смысловом отношении развития по существу нет. История рассказана в техническом отношении виртуозно (если отвлечься от тех фрагментов текста, которые всё-таки кажутся лишними, но не очень понятно, зачем, ради чего автор держал читателя в напряжении на протяжении десятка страниц. Чтобы читатель в конце концов выдохнул – ну, слава Богу, всё закончилось благополучно? Этого всё-таки мало. Небольшая подсказка: рассказывать историю, если она претендует на статус литературы. имеет смысл, если она что-то меняет: в судьбе участников (хоть кого-то из них), в их мироотношении, в чём угодно. Если на выходе из истории (которая вообще-то – механизм-преобразователь) что-то – в пределе, всё – оказывается не таким, как было на входе.

Кстати, во втором рассказе – в «Представлении» – такое преобразование происходит! Тут, действительно, есть смысловая, эмоциональная история со своим поэтапным развитием: утрата девушкой романтических иллюзий, связанных с корридой и заодно – с её собственным испанским происхождением (которое она, да, принимает, но это принятие ещё и травматично), прояснение ею собственных ценностей. Героиня, «неприметная девушка» (обычность которой даже ещё раз подчёркнута в следующем же предложении, а потом, спустя несколько абзацев, ещё раз: «…смотрела мимо неприметной девушки»), покидает текст не совсем той, что вошла в него, – и это вот совершенно правильно.

Важный вопрос, который стоит продумать: а зачем автору тут нужна именно такая «неприметная» героиня, о чём должна говорить её неприметность и на какие смыслы работать? – впрочем, догадаться можно: чтобы подчеркнуть, что она не выделялась среди испанцев. (Важно ли нам в данном случае внимание к героине? – «Она была настолько обычной, что никто не обратил на нее внимания». В толпе, да ещё в туристском городе, где кого только не бывает, и на более индивидуальных людей никто не обращает особенного внимания. Вот если бы дело было в глухом испанском селе – тогда да (тем более, что и всепоглощающей толпы там нет) – но, боюсь, наша героиня и там бы бросилась в глаза, потому что, независимо от её рутинно-испанской внешности, модели поведения, движения, жесты у неё скорее всего русские (а такое заметно!). Тогда достаточно было бы так и сказать, – для чего фразы, вызывающие в читательском воображении образ серой мышки, которой героиня уж точно не является? И замечание менее важное, аналогичное тем, что были уже сделаны по первому рассказу: описывать одежду героини («зеленая футболка под легкой бежевой курточкой, голубые джинсы, светлые полуботинки из тонкой кожи» – особенно если это всё «также не выделяется») есть смысл только в том случае, если это будет играть какую-то роль в развитии действия. (Но нет!)

А вот называть Лену Торрес по имени стоило бы с самого начала – чтобы не повторять каждый раз «девушка» на протяжении почти всего рассказа, зачем такая безличность? Имя сделало бы её живой, а восприятие её читателем – ещё более сочувственным.

Замечательно, что так подробно описан ритуал мадридской корриды – начиная с ритуала ожидания начала её будущими зрителями за полчаса-час до этого начала, с поглядыванием на часы; вместе со внешним видом здания, похожего на «торговый центр», в котором она проходит, с панно на нём; с разными неочевидными подробностями вроде того, что бетонные ступени нумерованы маленькими чёрными цифрами, что разносчики впаривают зрителям «жёсткие кожаные подушки» за «всего один евро» и то, в каком стиле они это делают; подмечены заодно и типы зрителей-потребителей зрелища, и манеры испанцев общаться друг с другом, и то, как они воспринимают реакцию на корриду непривычной к ней русской зрительницы… – вообще, хорошо (не видевши этого никогда, предполагаю, что – очень точно) передана атмосфера этого сборища и зрелища. Автору ещё раз респект за цепкий глаз. Такое описание само по себе интересно тем, кто этого никогда не видел: оно даёт читателю очень неплохой эффект телесного присутствия.

Замечательно придумано, кстати, то, что в самом начале той части текста, где речь идёт о гибели первого, рыжего быка: какое-то время читатель думает, что речь идёт о человеке («Как он погиб, девушка не поняла. Настолько быстро это произошло. / Рыжий выскочил на арену сразу после шествия. Он игриво озирался по сторонам, не понимал, что от него требуется. Он продолжал играть, когда восемь парней стали его дразнить»), и это очень сильно действует.

(Так, важная проблема: с арены несутся испанские реплики в их, понятно, русском облике – чтобы русский читатель понял («Вылезайте! Вылезайте! Кому интересно смотреть на трусов?» и т.п.). Но девушка же их не понимает! – «я не говорю по-испански». А рассказано ведь всё с её точки зрения, хоть и в третьем лице! Следовательно, для аутентичности стоило бы, наверное, сказать только то, что с арены неслись какие-то возгласы и после них происходило то-то и то-то.

Или всё-таки – реплики-то с арены осмысленные – стоит наделить героиню хоть каким-то, хоть самым начальным знанием языка предков?

И отчего она вдруг понимает реплику Грасии «Ты болеешь за чудовище?» и отвечает на неё «без акцента»? А потом ещё рассказывает Грасии о своём отчасти испанском происхождении, да не только складно, но даже довольно сложно. Это нелогично, да и неправдоподобно, этому не верится. Пусть уж лучше она приедет в Испанию с некоторыми начальными познаниями в языке и ответит с акцентом, но уверенно?

В целом же рассказ о корриде совершенно блестящий. И остаётся только пожелать автору успехов в развитии своего мастерства.

Ольга Балла: личная страница.

Анна Травелер. Родилась и живет в Новосибирске. С 2007 года много путешествует, побывала в нескольких десятках стран на разных континентах. Из каждой поездки Анна привозит веселые истории. Сначала она рассказывала их друзьям, затем стала вести блог. Во время пандемии начала участвовать в конкурсах ультракороткой прозы, где побеждала и занимала призовые места. Это вдохновило Анну на написание художественных произведений, одно из которых попало в лонг-лист конкурса «Рассказ года». Сейчас автор работает над сборником рассказов о путешествиях и готовит к публикации повесть.

Рассказ Анны Травелер

Как девочки на льва охотились

Утром, после неудавшегося круиза, группа отправилась на сафари и разделилась на два джипа. В первом оказались одни девушки, причем самые-самые.

Самая младшая представлялась Гретой. Она рассказывала, что приехала из Дании, где живет уже несколько лет. Осталась после учебы, но по-настоящему нашла себя в проблемах современной психологии. «Грета потому, что это аналог моего русского имени. Рита», – пояснила она лишь однажды. И хотя девушка стремилась поскорее стать похожей на других жительниц Европы, она еще не могла поехать на экскурсию без макияжа или в изрядно поношенной футболке. Но уже легко могла ходить в общую баню. «Никакого эротического подтекста нет в том, что мужчины и женщины сидят в одной парилке. Нужно четко понимать: они пришли париться», – объясняла она. Впрочем, выбор для сафари облегающего мини-платья был не менее экстравагантным, чем общая баня или поношенная футболка.

Полина выглядела самой хрупкой, даже подростком. Усиливали этот образ шорты, волосы, заплетенные во множество африканских косичек, и веснушки на носу. Однако за обманчивой внешностью пряталась акула из мира папарацци. Несмотря на то, что девушка мало рассказывала о себе, попутчицы знали, что она объехала полмира и свободно разговаривает по-английски. От более внимательных глаз, которых ни у кого в группе не было, не укрылось бы то, как трудно угодить на ее просьбу о фото. Девушка тщательно проверяла каждый снимок и не отпускала случайного фотографа, пока не убедится, что кадр соответствует ожиданиям. Так делают только профессионалы.

Третья девушка, Настя, самая спортивная. Рост выше среднего и развитые плечи выдавали в ней пловчиху. Она рано закончила карьеру, но не отчаялась и, пройдя курсы, получила модную профессию администратора социальных сетей. На этом поприще у нее оказалось больше побед, чем в спорте, поэтому девушка не выпускала из рук постоянно пищащий мобильник. Однако бассейн и гаджеты серьезно повредили ее зрение – Настя вынуждена носить очки.

Самой неказистой была Катя. Полная, даже толстая, брюнетка, возраст которой было сложно вычислить. Запоминалась ковбойская шляпа, подходившая к джинсам и рубашке, но плохо сочетавшаяся с ее круглым лицом. Единственным козырем этой девушки было чувство юмора. В середине тура предстоял ранний выезд на экскурсию, и отель подготовил туристам ланч-боксы. Вместо положенных 15 коробок оказалось 13, о чем туристы сообщили администратору и получили 1 дополнительный сухой паек. Дальнейший торг результатов не дал. Катя подошла к администратору и негромко, но серьезно произнесла по-английски грамотно, но с непобедимым акцентом:

– Если вы не принесете еще один ланч, то какой-нибудь турист останется голодным. Потом он покусает, а то и съест кого-то из группы. А остальные, приехав домой, расскажут, что в Африке до сих пор процветает каннибализм.

Видели бы вы физиономию того африканца! Однако он сразу расплылся в улыбке: «А, это шутка, да?» – и через минуту вопрос о ланче был решен.

И, наконец, самая старшая в этой компании молодых туристок  – Самира: брюнетка в яркой африканской футболке. Она совсем не говорила по-английски и выбрала эту машину по двум причинам. Во-первых, вторая машина уже почти заполнена, а в этой только четверо пассажирок. Во-вторых, тут три потенциальных переводчицы. Разумеется, Самира подумала и о том, что в случае нападения хищников, шанс уцелеть в этой машине меньше. Джип был открытым, лишь сверху натянут брезент, чтобы защитить туристов от палящих солнечных лучей. Она постаралась не думать о плохом и тем не менее предусмотрительно села посередине между Настей и Катей, несмотря на то, что в конце салона был свободный ряд.

Водитель – молодой, двадцати пяти – тридцати лет, но достаточно серьезный африканец в хлопковом костюме, какой неизменно ассоциируется с путешествиями и приключениями. Парень точно сошел с любой сувенирной открытки. Щеголя в нем выдавали модная борода и солнечные очки. Сразу после знакомства с группой он спросил, какая у девушек цель на сафари и очень удивился, что в предпоследний день тура они еще не видели ни одной «африканской кошки».

На что ему дружно заметили: «Вот и обеспечь!».

– Что он сказал? – в один голос переспросили Настя и Самира. – А вы ему что сказали?

– Ты, правда, не поняла? – удивилась Грета. Ее слова были адресованы Насте. Параллельно Катя рассказывала Самире, что сказал водитель. – Не знала, что так бывает.

– Увы. Не случилось необходимости, – огрызнулась Настя.

Парень рассмеялся и гарантировал встречу со львом. Он сказал это легко и без размышлений. Полина усмехнулась, она часто использовала этот же метод. Остальные девушки подвоха не заметили.

– Ничего он нам не гарантирует, – Полина поделилась своими сомнениями.

– Почему ты так решила? – забеспокоились пассажирки.

– Опыт, знаете ли, – она поставила точку в обсуждении.

Девушки переглянулись. Из уст Полины все это звучало комично. Настя нахмурилась, она уже была разочарована поездкой к китам.

Два дня назад, когда группа возвращалась с прогулки по побережью, Настя предвкушала морскую прогулку по бухте в пригороде Кейптауна. Гид, рассказывая о предстоящей поездке, упомянул, что эту бухту животные выбрали в качестве роддома. Сейчас был разгар сезона. Однако когда Настя спросила, будут ли киты прыгать, гид лишь рассмеялся: «Девушка, это же не цирк и не аквапарк. Это дикая природа». Настя вспыхнула и стала перебирать фотографии в смартфоне. Гид монотонно рассказал о паре несчастных случаев, которые есть в запасе у каждого из его коллег. На днях – а может быть в прошлом месяце или три года назад – кит резко вынырнул из-под катера! Пассажиры свалились за борт. Их, конечно, спасли, но не сразу.

– Вот! – Настя перехватила внимание соседей по автобусу, она показывала несколько фотографий годовалой давности. – Вот, в прошлом году была в Доминикане на такой же экскурсии. Видишь? – она увеличила изображение. – Это мама и детеныш. И они синхронно выпрыгнули прямо перед нашим катером.

Соседи разглядывали картинку, восхищались.

– Но это на океане, – продолжала Настя. – А мои друзья тогда же были в Доминикане, но на Карибском море. Им не повезло, они китов только в бинокль видели.

Полина кивнула, как бы подтверждая, что увидеть кита в бинокль считается удачей на подобных экскурсиях.

– Будем надеяться, что тебе и тут повезет, как в Доминикане! И нам заодно, – откликнулась Самира. Она мечтала увидеть китов. Именно это привело ее на юг Африки.

Однако чуда не случилось. Мама-кит лениво переваливалась с боку на бок, изредка ныряла в глубину и медленно всплывала.

– А вдруг и сейчас, как с китами, – задумчиво произнесла Настя.

Водитель будто угадал настроение пассажирок.

– Моя задача, – сказал он громко, но не оглянулся, – радовать вас. Чтобы в конце поездки на ваших лицах сияли улыбки.

– Скажите ему, что он лучший! – неожиданно воскликнула Настя, когда ей перевели слова водителя. В свои спортивные времена она не попала за границу, поэтому стимула учить английский не было, она знала язык в объеме школьной программы.  В путешествиях всегда находились те, кто знал язык лучше. Они охотно практиковались и беззлобно поправляли друг друга, соревнуясь вариантами перевода.

– Да, щас! – отозвалась Катя. – Мы еще даже не поехали. Если выполнит обещание, непременно передам ему твои слова.

Парень скомандовал садиться. Девушки с непривычки неуклюже карабкались по борту в салон. Водитель старался скрыть улыбку и помогать. В его глазах читалось любопытство, как будет забираться Грета, но девушка справилась хорошо. Сам водитель прыгнул за руль, завел двигатель и что-то негромко сказал по рации. Джип мягко тронулся и быстро набрал скорость.

– Она говорит, что Вы – лучший! – Грета не согласилась с Катиной стратегией  и громко крикнула эту фразу, чем вызвала усмешку Полины и Кати. Водитель никак не отреагировал. Он заставлял машину уверенно пробираться по сухой грунтовке.

То тут, то там на дороге виднелась колея. Несколько дней назад прошел дождь. Отдельные выбоины оказались настолько глубокими, что не успели высохнуть под палящим солнцем. Другие, перекопанные колесами шныряющих джипов, высохли. Препятствия не позволяли машине лететь. В то же время водитель успевал заметить и объехать ветки и камни, которые могли повредить колесо. Виртуозно разъезжался со встречными. Машину трясло. Ремни безопасности бренчали под сидениями, потому что ни один из них пассажирки так и не смогли защелкнуть. Внезапно джип накренился – левое колесо угодило в глубокую рытвину. Девушки вцепились в поручни. Кто куда смог дотянуться. Страшно! Но ни одна не завизжала, не попросила повернуть обратно. Дух захватывает!

– Вот дикие собаки, – машина притормозила, а камеры на телефонах сухо защелкали. Взгляды девушек скользили по стае облезлых животных, очень похожих на гиен. Несимпатичность обитателям саванны добавляла идеально нарисованная природой маска на морде и черные пятна на теле. Так в редкой шерсти пыльно-рыжего цвета просвечивала черная кожа животных. Водитель рассказывал, что девушки видят стаю превосходных охотников и стратегов.

– Лучше не попадать в их поле зрения без машины, – подытожил водитель.

На выезде с поляны один из джипов, которых тут оказалось три, проколол колесо. Всех туристов из него высадили, а водители собрались на консилиум.

– Интересно, как отреагируют собаки, – задумалась Самира.

– По-моему их тут уже нет,  машины спугнули, – предположила Полина.  – Да! Вот у меня даже на видео несколько убегают со своих лежанок.

«Девчачий водитель» вернулся к своей машине, вытащил ящик с инструментами и понес его к месту ремонта. Это было хорошим знаком. Остальные водители смотрели на спущенное колесо и даже не пытались открутить гайки. Менять колесо пришлось тому, у кого нашлись инструменты.

– Рукастый, – перешептываются девушки. – Сообразительный. Это хороший знак! Значит, не должны мы пропасть с таким-то гидом.

– Хозяйственный, – многозначительно подытожила Самира, а остальные захихикали.

Поехали. Пейзаж изменился: если раньше они катались по ярко-оранжевой земле, редко встречая зеленые высокие деревья, то сейчас вокруг белеет песок и редко попадается кустарник. Где-то водитель лихо гонит по накатанной дороге, где-то бережно притормаживает перед рытвиной, чтобы пассажирки не вылетели из салона. Ехать по бездорожью с профессиональным водителем – уже удовольствие! Ветер треплет волосы, глаза непроизвольно щурятся, но это те эмоции, которым нет места в городах.

– Вон, – парень остановил машину и показал в сторону ближайших кустов метрах в 15 справа, – вон лев спит.

Девушки тщетно всматривались туда, куда он показывал. Щурились, прикрывали глаза от солнца ладонями, нагибались ближе к двери – не видно льва! Увеличение на камерах тоже не помогло. Кое-как разглядели бежевую ляжку. Люди-то разглядели, а фотоаппараты и телефоны – никак. Кусты, песок, тень – и все.

– Да нет там никого, – сомневаются.

– Есть-есть. Смотрите внимательно: дышит! – убеждает парень.

Ляжка не шевелилась. Катя постаралась дорисовать туловище и заставить себя увидеть животное целиком. После нескольких попыток ей это удалось. На стыке ляжки и тени равномерно поднималась и опускалась кривая линия.

– А может это вовсе и не лев! – спорит Катя, – мало ли, чья это попа. Газель, например. Или как они тут называются? Не важно. Тоже бежевая и плюшевая.

Парень опешил, а в девушке проснулся азарт.

– Короче, этот не считается! Давай другого. Обещал – показывай! Морда нужна. Грива! Чтоб было понятно, что это лев, а не фантазировать, чья там нога. Мне дома не поверят! Скажут, и будут правы, что на фотке только дерево. Даже нога не видна…

– Да, – включилась в разговор Полина, – слишком плотная тень от куста, – девушка вертела телефон так и этак, пытаясь что-то разглядеть.

– Вот! – воодушевилась поддержкой Катя. – Тень плотная. И, кстати, хорошо бы передвинуть его, – она кивнула на куст и уточнила, – льва. Передвинуть льва ближе к машине.

Катя знала, что порой ее шутки бывают на грани фола. Сейчас она сознательно прошла по лезвию бритвы.

Парень резко повернулся и обвел компанию взглядом. «Платье», – оценивал он, – «возраст, вес, очки. Машина слишком открытая. Рискую. А что, если?...». Он задержал взгляд на бунтарке:

– Серьезно? – он продолжал смотреть, но Катя была настроена решительно. Как остальные – она не представляла, но отвести взгляд уже было поздно. Подумает, что пошутила. Во всяком случае, ей так показалось. – Серьезно хотите льва около машины?

Катя кивнула.

 – Сто баксов, – произнес водитель. Теперь в его словах ощущалась 100% гарантия. К такому повороту девушка была не готова.

– С каждой? – Катина уверенность пошатнулась.

– Нет, всего с машины, – парень решил не наглеть.

– Секунду, – девушка задумалась: «Не так-то и дорого, нас ведь пятеро».

Она вкратце пересказала разговор остальным участницам и уточнила, что цена адекватна.

– Мы просто вместо обязательных десяти баксов чаевых заплатим двадцать, – убеждала она компаньонок. – Заметьте, сейчас он гарантирует львов! – Катя сделала ударение на гарантию.

– А вдруг врет? – засомневалась Самира.

– Тогда мы ему не заплатим даже чаевых, – моментально нашла выход Катя.

Большинством голосов согласились.

– Только это должен быть эксклюзив, – девушка закрепила договор, – остальные машины не должны их увидеть. Иначе, какой нам смысл платить?

– Окей, – кивнул парень, – будет смысл.

Джип снова мчит по дороге, пассажирки снова задыхаются от встречного ветра. Парень периодически переговаривается по рации. Вдруг он резко притормаживает и выворачивает руль в сторону кювета. Через минуту машина тяжело выбралась на сторону, где хозяйничают животные.

– Если ездить по дороге, ничего интересного не увидеть! – пробурчал парень, не оборачиваясь.

Теперь машина аккуратно пробирается между редкими кустами, медленно маневрирует между камнями и останками животных. Водитель, наоборот, сильнее вертит головой, чаще говорит что-то по рации. Через несколько минут джип остановился. Девушки завертели головами, осматриваясь по правому и левому бортам. Парень рассмеялся и тут же посерьезнел.

– Впереди будет несколько львов. Но прежде чем я вас туда повезу, вы должны запомнить: нельзя вставать со своих мест, нельзя вылезать из машины и вытягивать руки, нельзя кричать и громко разговаривать. Нельзя. Поняли? - он повысил голос, девушки закивали. Даже те, кто не понимал его слов, ведь переводчицы скомандовали кивать и пообещали все рассказать позже. – Пока вы в машине, они воспринимают вас частью машины. Они знают, что машину не съесть. Но как только вы отделитесь от машины, может произойти все, что угодно. Если уроните телефон на землю – забудьте о нем. Я не буду его доставать. И вам не позволю. Станете галдеть, вас могут посчитать опасностью и начнут защищаться. Нападут. Пострадают те, кто окажется первыми на их пути.  А то и все. Это ясно? Безопасность, – он поднял указательный палец, это означало, что к его словам надо отнестись серьезно.

Девушки притихли. Сбиваясь и дополняя друг друга перевели все, что услышали.

– Едем? Напоминаю, 100 баксов, – уточнила Катя. Остальные снова закивали головами. – Едем, – это она сказала водителю.

Джип тронулся и вскоре притормозил. Через лобовое стекло виднелся ободранный куст.

– Видите? – парень показывал на этот куст, – сейчас подъедем ближе. Но помните, о чем я предупреждал!

Под кустом спали шесть львиц. Они были как на ладони. «Интересно, сколько тут шагов?» – подумала Катя. – «Три или пять? Эх, жалко, что он подъехал не моей стороной! А, может, к счастью», – она улыбнулась.

Катя заметила, как в первую минуту занервничала Полина. Сама Катя страха не испытывала. Некогда. Девушка еле сдерживалась, чтобы не встать. Она вынуждена ждать, пока остальные сделают фото и сэлфи. С ее места нужный ракурс не получался. Кадры портились попавшими в объектив руками и телефонами соседок. «20 баксов такое не стоит», – расстраивалась девушка. Она была недовольна снимками, поэтому старалась лучше разглядеть животных. Когда еще такой шанс выпадет? Надо запомнить все в деталях! Шесть львиц на расстоянии трех-пяти шагов!

Водитель наблюдал за пассажирками и тихо отвечал что-то по рации. Настя, сидевшая ближе всех, убрала телефон и начала что-то писать в блокнот.

– Редкий турист, сидя напротив львов, выберет ручку и блокнот вместо телефона, – тихо пошутила Катя, но эти слова привлекла внимание остальных.

– С подружкой договорились, – шепнула Настя, – что я буду рассказывать ей самое интересное. А телефон слепнет на солнце. Иногда пишу по старинке в блокнот.

– Прикольно! – искренне откликнулась Катя.

– Как интересно! – поддержала беседу Самира. Она уже сделала несколько кадров, попросила Катю сфотографировать ее на фоне львиц и теперь просто рассматривала животных.

Грета тоже давно не пробуждала телефон для фото и смотрела то на зверей, то по сторонам.

«Погоди, не увози нас», – мысленно просила Катя водителя, – «мне нужно много фоток. Может, что-то интересное найдется!». Девушка отчаянно искала решение. Она понимала, что соседки «нащелкались». Не сдавалась только Полина, но она не попадала в Катин кадр.

– Ну что, – тихо заявила бунтарка, – мой выход! Только, пожалуйста, замрите на несколько минут.

Под настороженные и удивленные взгляды девушек Катя неуклюже сползла на корточки в параллель с креслом Самиры. Щелк – в кадре три сладко спящих мягких игрушки. Таких она видела в магазине. Щелк – теперь запечатлелась недовольная морда молодой львицы. Щелк – по виду самая старшая из семейки, отвернувшись, умывается.

– И парочку видео, – попросила Катя коллектив. – Ай, только пересяду. Тесно тут очень, ноги устали.

Она с корточек опустилась на колени на пыльный пол джипа. Мелочи!

Львицы равнодушно смотрели на людей.  Катя повернула камеру на последнюю львицу и в этот момент ей повезло: в семействе случился разлад. Умывавшаяся «мадам» резко вскочила с места и зарычала на лежавшую рядом львицу-подростка. Катя не ожидала такого развития сюжета и непроизвольно опустила руку. Камера продолжала снимать, но в кадре был только пыльный пол и кроссовки хозяйки. Младшая львица отпрыгнула в тень куста, а старшая успокоилась и легла так, чтобы видеть остальных.

– Чем та ей не угодила? – шепотом спросила Катя. Она расстроилась, что видео смазалось.

Девушки оживились, но ссора произошла так быстро, что никто не понял суть.

– Ладно, момент был, немного все-таки успела! – улыбнулась Катя.

Вдалеке послышалось шуршание. К лежбищу львиц подтягивались остальные джипы. Бизнес. «Девчачий водитель» не мог не поделиться информацией.

– Вот же блин! Договаривались же! – пробурчала Катя по-русски, аккуратно возвращаясь на свое кресло. – Он же пообещал!

Парень будто понял.

– Они тоже хотят посмотреть, – обернулся он. – У вас все равно лучшие кадры.

Бунтарка решила больше не испытывать судьбу шутками и кивнула.

– Вы довольны, леди? – громче, но по-прежнему шепотом, спросил водитель, когда машина отъехала от куста на безопасное расстояние. Девушки кивнули. – Тогда едем дальше.

Джип отъехал еще на несколько метров и снова остановился. На этот раз ободранный куст виднелся чуть вдалеке по борту Кати, но львиц загораживали две машины. Они же вызвали недовольство животных. Две львицы обиженно поднялись и медленно пошли вглубь саванны прочь от людей. За ними поехал один из джипов. Катя торопливо достала телефон и включила запись. Теперь в кадр не попадало ничего лишнего. Звери шли рядом с медленно двигавшейся машиной.

– Супер! – Катя радовалась, что сняла еще один интересный сюжет.

– Теперь действительно пора, – водитель тронул машину.

«Девчачий джип» катался по саванне. Туристки увидели жирафа, антилоп и затем стадо слонов. Животные с детенышами опасливо присматривались к перегородившей им дорогу машине. Девушки мгновенно достали телефоны и радостно перешептывались.

– Тихо! – шикнул на них водитель. – Сейчас вообще нельзя разговаривать. Безопасность!

Стадо, обходя очередной куст, которые встречались то тут, то там, двинулось в сторону машины. Слоны, взрослые и малыши, прошли так близко, что было слышно, как один из них шаркнул хоботом дверцу. Полина и Настя инстинктивно отодвинулись. Девушки отчетливо слышали каждый шорох, каждый шаг этих гигантов. Однако почему при слонах совсем нельзя разговаривать, так и осталось тайной.

Водитель снова гнал джип по бездорожью и вдруг свернул вглубь саванны. Туда, где виднелась река. За рекой – изумрудная зелень, резко контрастирующая с рыжей почвой этого уголка парка. Девушки рассматривали даль и спорили о черных точках.

– Говорю вам, это буйволы, – доказывала Самира.

– Ну, какие буйволы? – сомневалась Грета. – Впрочем, я не знаю. Я вижу только точки…

– А у меня дальнозоркость, – ответила Самира, – там точно крупные животные

Машина отвернула от реки и остановилась перед деревом.

– Интересно, уж не леопарда ли мы тут увидим? – предположила Полина.

– Хорошо бы! – размечтались остальные.

– Леопард редко попадается, – отозвался водитель, хотя девушки разговаривали по-русски. – Там лев, которого я показывал вам в начале, – парень обернулся, – а вы назвали его антилопой.

Не спрашивая, водитель подъехал ближе. И снова повезло Полине и Насте. На этот раз лев был хорошо виден, он лежал под деревом шагах в десяти и не прятался. Зверь тяжело дышал. Густая грива обрамляла израненную в прошлых битвах морду. Шрамы на глазах, поцарапанный нос. При этом он не выглядел жалким. Этот самец видел многое в своей жизни! Лев равнодушно посмотрел на машину и продолжил грызть ветку, которая отчего-то занимала его.

– Он старый? – спросила Полина.

– Нет, ему года четыре, – отозвался водитель.

– Похоже, туристы его достали, – задумалась Катя. Она почувствовала себя непрошенным гостем, который утомил хозяина. Ей захотелось побыстрее уехать отсюда. Немедленно.

– Или болеет, – добавила Грета.

Парень пожал плечами. Со стороны саванны появился второй джип, потом третий. Эти машины тоже не привлекли внимание хищника.

– Ну что, леди, вы точно довольны? – «девчачий джип» плавно выруливал на дорогу.

– Да, – девушки закивали.

– Теперь верю, что это был лев, – рассмеялась Катя.

– А вообще леопарды тут есть? – спросила Настя.

– Есть, но их очень трудно найти, – отмахнулся водитель. – Если хотите, можем попробовать, но это стоит дороже льва, – он обернулся, и Катя поспешила ответить, что леопард им уже вряд ли по карману. Грета перевела разговор девочкам, все согласились, что леопарда они уже не осилят.

– Леопардов предлагаю смотреть дома, – подытожила Катя по-русски.

– В Сибирь приглашает, – перевела Грета водителю.

– И это тоже дорого, – добавила Полина.

Джип резко затормозил у ворот парка, выдавив из-под колес облако пыли. Девушки отсчитали по 20 долларов.

– У меня только сотня, – Самира подала купюру водителю.

– Не пойдет, – парень вертел бумажный денежный знак в руках, прищуривался и в конце концов вернул баксы владелице, – замените.

 – Говорит фальшивка, – Грета вдруг решила пошутить.

Самира побледнела.

– Не пугай, – поспешила разрядить обстановку Катя. – Купюра слишком старая, год выпуска ему не понравился.

– У них тут свои заморочки, – подтвердила Настя. – У кого-нибудь есть еще сотня или двадцатка?

Следующую сотню парень исследовал так же детально и, довольно кивнув,  спрятал в карман.

Сафари закончилось.